[Фемслэш СПН]

@темы: Others, друзья

---

Без названия

[Фемслэш СПН]

Автор:  Тёнка
Пейринг: Анна/Руби.
Рейтинг: G.
Жанр: неописуемый.
Саммари: церебральный секс.
Выполнено на заявку  veliri.

- Расскажи, как это?
Руби поднимает голову, разминает рукой шею и через плечо раздраженно смотрит на собеседницу.
- Что? - голос у тела какой-то хрипловатый, и конечности затекли от неподвижности... подраться бы сейчас.
- Ну, это... быть демоном, - рыжая беззастенчиво смотрит в упор, чуть склонив голову на бок. Даже не моргает! Кого-то это смутно напоминает, но мысль никак не удается сформулировать, так что демон просто отгоняет ее от себя.
- Знаешь, приличные девушки не задают такие вопросы в первый день знакомства.
- Знаешь, за приличными девушками не охотятся армии небес и ада!
- Тоже верно, - Руби кивает и снова отворачивается, и на несколько минут в бункере опять становится так тихо, что слышно, как наверху о чем-то спорят Винчестеры.
- Сначала больно. Очень больно и жутко, - неожиданно нарушает молчание брюнетка, - И сложнее всего привыкнуть к тому, что у тебя больше нет тела, вот совсем нет, понимаешь? Ни рук, ни ног, ни сердца, не надо дышать, не надо есть... некоторые от этого сходят с ума. Кто повыносливей, те держатся. А потом... со временем просто привыкаешь.
- Человек привыкает ко всему. Меня это всегда восхищало, - спокойно кивает Анна, и на долю секунды Руби вдруг кажется, что она куда мудрей и старше, чем есть на самом деле. Потом девушка звонко чихает, и наваждение пропадает: - Прости, здесь так пыльно... Бобби, похоже, тут не убирался лет сто.
- Скорее, двести, - отвечает ей демон, радуясь, что неприятная тема закрыта.
Говорить о своих демонических буднях совсем не хочется. Да и не расскажешь об этом никакими словами... Как объяснить, что ты чувствуешь в момент вселения, когда тебя словно распыляет на атомы и всасывает в каждую клеточку тела жертвы? Или какой неописуемый восторг переполняет тебя, когда летишь над миром в образе клуба черного дыма, зная, что у тебя есть Цель, великая и прекрасная? Или что демоны перекрестков хорошие, в общем-то, ребята, хоть и вечно в разъездах, зато как целуются, а уж тушки какие подбирают - обзавидуешься...
Анна ковыряет ногтем спинку стула и смотрит в стену пустым взглядом - пытается услышать ангелов.
***
Анна появляется тихо-тихо, даже шелеста не слышно - если бы Руби на нее не налетела, она бы ее и не заметила.
- Все то же тело? - зло фыркает демон, засовывая руки в карманы: пальцы, конечно, теперь не мерзнут, но дурацкая привычка неведомым образом прошла через ад и сохранилась.
- Я сентиментальна, - пожимает плечами ангел.
Руби проходит мимо, нарочно толкнув ее плечом. Внутри при этом все замирает от леденящего ужаса: испепелит-сожжет-уничтожит...
- Можно было и повежливей, - Анна обиженно потирает ушиб.
- С каких это пор демоны расшаркиваются с небесными курицами?
- Злая ты, - вздыхает ангел.
- Положение обязывает, - отвечает ей Руби, пиная лежащую на тротуаре жестянку.
- Я знаю, что ты была в плену у Аластара, - вдруг безо всяких переходов и вступлений произносит Анна.
- И что?
- Ты помогла мне, и при этом пострадала. Не люблю быть обязанной, так что...
- Что, добрый крылатый джинн исполнит три моих желания? - ситуация становится все абсурдней. Ангел и демон стоят на улице ночного города и мирно разговаривают. Скажи кому - не поверят!
- Одно. И в пределах моих возможностей, - Анна улыбается, рыжие волосы искрятся в тусклом свете фонаря. Тени девушек на стене дома огромные и черные, и, если смотреть самым краешком глаза, в их хаотическом метании можно заметить очертания пары крыльев.
Руби задумывается.

- Расскажи, как это.
- Что?
- Быть... ангелом.

@темы: Anna Milton, фанфикшен, Ruby, G

---

Кокон

[Фемслэш СПН]

Кокон
Автор:  панда хель
Пейринг: Руби/Бэла.
Рейтинг: NC-17.
Жанр: ангст.
Саммари: Руби пришла к Бэле с предложением помочь добыть один амулет.
Предупреждение: фэмслэш, графический секс, спойлеры 3.15.
Дисклеймер: я тут вообще ни при чем. Во всем виноват Крипке и кастинг-команда Сверхъестественного. Так что с тапками можете ко мне, а вот с деньгами – к ним.

В этот кокон из стёкол и рам
Не проходит тьма или свет
Может будет бабочка там
Может быть, может нет
Может вырастут новые крылья
Красота, доброта
И расправить их будут силы
Может нет, может да.

Flёur, «Кокон»

Мы сидели в ее нью-йоркской квартире. Я – в кресле, закинув ноги на журнальный столик и хрустя печеньем, стянутым из хрустальной вазочки. Она – на стуле напротив меня, напряженная и усталая, слегка растрепанная, в коротких джинсовых шортах и футболке с надписью «bite me». Такая незнакомая вне привычного раздражающего образа модной сучки.
- И с чего ты взяла, что мне нужна твоя помощь? – спросила она, внимательно и прямо глядя мне в глаза.
Я кинула в рот еще одну печенюшку и сделала вид, что задумалась над ее вопросом. Потом ответила:
- Не говори глупостей, Бэла. Блондинка тут я. А помощь нужна нам обеим, сказала же.
- Там ведь дьявольские ловушки, да? – она слегка приподняла уголок рта, усмехаясь.
- И не только. До фига всякой древней трухи против демонов и еще куча современной ерунды против людей. То, что надо идти вдвоем – очевидно. Ты ведь не смогла узнать, где находится склад?
Последний вопрос она пропустила мимо ушей.
- А если я скажу «нет»?
Я приподняла бровь:
- Найду другого охотника за амулетами. Как ни странно, в мире много таких, как ты. Заказчик наверняка послал это задание не только тебе.
Она смотрела все так же внимательно. Настолько, что мне на мгновение стало неуютно. В воздухе висело молчание, с улицы не пробивалось ни одного звука: хорошая звукоизоляция. Я опустила глаза и принялась разглядывать всякую ерунду, расставленную на каминной полке: статуэтки кошек и слонов, покрытый темно-зеленой краской деревянный жираф, эбонитовые фигурки людей, пару рамок с фотографиями «море-небо-водопады». Всего так много, что непонятно, как еще ничего не попадало с края и не разбилось.
Когда я снова посмотрела на Бэлу, она глядела сквозь меня, раздумывая над моими словами.
- Хей, ты жива?
Бэла растерянно моргнула, будто бы только сейчас вспомнив о моем присутствии. Но уже через секунду она растянула губы в своей любимой стервозной улыбке и сообщила:
- Уж точно живей, чем ты.
- Дохлый номер, детка. Если хочешь меня обидеть, придумай что-нибудь поинтересней.
- Обязательно займусь на досуге составлением плана «как заставить демона добровольно вернуться в ад», - фыркнула она. А потом без перехода добавила: - Я согласна. Весь гонорар, конечно, лучше, чем его половина, но…
Она не стала договаривать. И так понятно, что половина эта лучше, чем ничего.
Я улыбнулась.
- Отлично. Тогда займемся делом?
Бэла кивнула и придвинула стул ближе к моему креслу.
За окном поднималось солнце, заливая утренний Нью-Йорк неровным розоватым светом. Мы сидели в квартире Бэлы и придумывали, как пробраться на хорошо охраняемый склад и вынести оттуда один-единственный амулет. Это было ужасно похоже на обсуждение плана «как заставить демона добровольно вернуться в ад».
Только вот я все равно никуда не собиралась возвращаться.

***
Ближайший к складу, запрятанному в лесных дебрях, городок оказался маленьким и грязным. Две улицы, пересекавшиеся под прямым углом так, что центром города был перекресток, и кучка беспорядочно разбросанных по окраинам построек. Гостиницы не было, так что нам пришлось остановиться в мотеле, в двухместном номере. По мне так комната оказалась довольно милой, по крайней мере, лучше, чем можно было ожидать от такого задрипанного мотеля в самой заднице Америки. На обоях цветочки, на постелях свежее белье – чего еще можно хотеть от жизни? Разве что свежеподжаренную картошку фри, но, к сожалению, единственное кафе в городе работало до одиннадцати, а мы приехали только в полпервого ночи.
У нас оставалось чуть больше суток до запланированной операции.
- Чур, моя кровать у окна, - сообщила я и, не дожидаясь ответа, плюхнула на покрывало свой рюкзак и уселась сама.
Бэла только фыркнула и принялась рыться в своей сумке с эмблемами «Louis Vuitton». Достав оттуда охапку каких-то флакончиков, бросила: «Я в душ» и скрылась за дверью ванной.
Я крикнула ей вслед:
- Только не израсходуй там всю воду!
А потом сняла кроссовки и устроилась на кровати поудобнее. Раз уж демонам в человеческом теле спать не обязательно, то можно хотя бы посмотреть в телевизор или поплевать в потолок. Первое даже предпочтительнее.
Бэла вернулась где-то через полчаса. В комнате было темно и в свете, лившемся из ванной, был виден ее смутный силуэт в клубах пара. Я лениво взглянула на нее и вернулась обратно к бездумному перещелкиванию каналов.
Она включила свет, скинула полотенце и принялась одеваться. Я снова посмотрела на нее, на этот раз так долго, что она не выдержала и спросила:
- Что?
Я улыбнулась:
- Ну ты прямо Афродита.
На светлой коже лица, не покрытой сейчас тональным кремом, появился легкий румянец. Бэла поспешила натянуть до конца трусы и только тут заметила островок несмытой пены где-то чуть повыше левой груди. Раздраженно провела ладонью сверху вниз, смахивая белые хлопья. Слегка затронутый сосок напрягся. Бэла натянула майку и, выключив свет, юркнула в свою кровать. В темноте она, видимо, все еще чувствовала мой взгляд, поэтому произнесла:
- Так и будешь пялиться?
Ее голос звучал совершенно по-детски, будто мы только что поссорились из-за куклы и теперь Бэла на меня неимоверно обижена.
- Больно надо, - фыркнула я и обратила все свое внимание на экран, где показывали какой-то французский фильм про то, как женщина ушла от своего мужа к лесбиянке, и он все пытался ее вернуть. Жену, понятное дело, а не лесбиянку.

***
Иногда я думала о том, что люди, продавшие душу дьяволу, будто бы заключены в кокон. Из стекла и света, из грязи и пустоты, из улыбок и смеха, из страха, из слов, из «спаси меня» и из «оставь меня». Люди, продавшие душу дьяволу, бывают такими, как мальчик Дин, а бывают, как девочка Эби. Первые никогда по-настоящему не ищут выхода, вторые придумывают себе имена и гонятся за дырявыми надеждами на спасение. Первые никогда бы не изменили своего решения, даже держа в руках долбанный хроноворот или сидя в машине времени. Вторые же полны сомнений и мыслей о том, как можно было бы сделать все по-другому.
Но все они похожи в одном – эти люди сами строят свой кокон. Делают его надежным, как бомбоубежище, и красивым, как Букингемский дворец.
И когда человек умирает, после него остаются тускнеющие воспоминания и ощущение пустоты. Это всего лишь осколки кокона.

***
Я усмехнулась, когда она достала из кармана пальто помятую упаковку «Vogue».
- Что? – спросила она, прикуривая и протягивая пачку мне.
Покачав головой, я отвернулась и принялась смотреть на звезды, такие яркие вдалеке от города. Мы были в паре миль от склада, оставалось что-то около часа. Рядом шумел лес, роняя листья и ночные звуки. Сидеть на земле было немного холодно.
- Я вообще-то не курю, - сообщила она, затягиваясь.
Я только хмыкнула.
- Знаешь, - продолжила она. – Когда мне будет лет шестьдесят, я куплю себе домик в Англии. Нет, правда. Может быть, даже в Шотландии – я не слишком восприимчива к холодам. Буду сидеть в кресле-качалке на террасе, смотреть на кусты роз и молодого садовника и курить трубку, - она улыбнулась, как-то беспомощно и совсем по-детски, а потом продолжила: - Я ведь уже купила себе трубку. Недавно, на аукционе. Сказали, что это трубка Толкиена. Как ты думаешь, я на старости лет тоже обкурюсь и начну писать про эльфов?
В свете луны, без косметики и с этой - черт-ее-подери - очаровательной улыбкой на пухлых губах она была невозможно, невъебенно красивой. И мне хотелось обнять ее или просто прикоснуться, но она была так близко, слишком близко, чтобы быть настоящей. Поэтому я просто сидела, и идиотские мысли о том, что когда стенки кокона становятся прозрачными, лучше бежать куда-нибудь далеко-далеко, роились в моей голове. Потому что было страшно видеть вот так будущее, его маленькие кусочки, такие бесполезно-повседневные для одних и такие далекие и несбыточные для других: садовник, дом с розами и террасой, кресло-качалка и укуренный Толкиен со всеми его эльфами.
И она знала, что я знаю: ей никогда не исполнится шестьдесят.
- Пошли, - сказала я, поднимаясь и направляясь в сторону леса.
Она торопливо затянулась еще раз и, бросив сигарету, пошла за мной.
Когда мы пришли на склад, начался хаос. Там были люди, и демоны, и дьявольские ловушки, и выстрелы, и крики. План – тихо зайти, тихо забрать амулет и тихо уйти – летел к чертям, потому что тревога поднялась, едва мы вышли из леса. Но ждали, по-видимому, только меня: когда Бэла шагнула из-за моей спины, вскидывая пистолет и посылая пулю за пулей в охранников, те, кто не упал замертво, остановились на секунду, и этого хватило мне, чтобы рвануть вперед по коридору, обнажая на ходу кинжал, и прикончить оставшихся.
На то, чтобы взять амулет и уйти из здания, вряд ли ушло больше пятнадцати минут, но мне показалось, что мы торчали там неимоверно долго, пока Бэла забирала простой кулон в виде скандинавской руны из шкатулки в центре дьявольской ловушки.
Дорога до города заняла куда больше времени, но, несмотря на это, когда мы оказались в нашей комнате, в крови все еще пульсировал адреналин, и руки тряслись от желания действия.
Когда Бэла подошла к тумбочке между кроватями – положить амулет и начать собираться, чтобы поскорее смыться из этого города – я оказалась у нее за спиной, обняв до хруста ребер за талию и вжимаясь лбом меж ее лопаток.
Она выпустила амулет и повернулась в моих руках, и теперь я прижималась к ее груди, и слышала бешеный стук сердца, и чувствовала, что ее ладони тоже дрожат. Тогда я подняла лицо и посмотрела ей в глаза. Мы впервые стояли настолько близко друг к другу, но было темно (войдя, никто из нас почему-то не включил свет), и я силилась вспомнить, какого же цвета эти глаза, но не могла. Наверное, это был тот неопределенный оттенок, что может казаться то серым, то голубым, то зеленым…
Она притянула меня к себе, жестко целуя, почти до крови впиваясь зубами в мою нижнюю губу. Но я целовала в ответ и тоже не была образцом нежности – к черту нежность, оставим ее нежным мальчиками вроде Дина Винчестера.
И отстранилась, только чтобы стянуть с Бэлы плащ и кофту и сжать сквозь кружево лифчика ее грудь, через секунду ловко расстегнув крючки и отбросив ненужную ткань. Отпихнуть руки, покачать головой – когда кто-то полностью одет, а кто-то раздет, так веселее, правда? Только главное – скинуть, не отрывая губ от длинной красивой шеи, кроссовки.
Потом мы снова целовались и ее руки были в моих волосах, держа не-нежно, а я расстегивала ее брюки, просовывала руку в трусики, и шептала ей на ухо что-то о том, какая она красивая, и что она уже полностью готова, и что-ты-хочешь-чтобы-я-сделала? И она сказала, стягивая с себя брюки вместе с трусами вниз, избавляясь от обуви и отбрасывая всю одежду в сторону, опускаясь на кровать и притягивая меня за собой. А я сдвинулась ниже, разводя ее ноги в стороны.
Она не называла меня по имени. Только стонала и цеплялась за мои плечи, наматывала на кулак мои волосы. Ее бедра рвались навстречу движениям моего языка, выводившего круги вокруг клитора, раздвигавшего нежную плоть. Мои пальцы – средний и указательный – были внутри нее, и я сквозь жар, и дым, и свет в голове мысленно благодарила Бога, Дьявола и еще хрен знает кого за свой идеальный маникюр – коротко стриженные и подпиленные ногти, чтобы было удобнее держать кинжал.
Когда ее движения стали резче, а стоны – громче, я потянулась всем телом выше, вдоль живота, вдоль груди, быстро проведя поочередно языком по напряженным соскам, не убирая пальцев, двигая большим по бугорку клитора.
- Открой глаза, - прохрипела я, почти касаясь ее губ.
И, наверное, что-то было в моем голосе, в движении, нажатии пальцев, что она распахнула глаза – синие, черт побери, могу поклясться, что они были синие в этот момент. Как долбанное весеннее небо, как слишком тонкий последний лед, как сама жизнь – синее, и голубое, и зеленое, и нихрена больше.
И в тот момент, когда ее жаркий ледяной взгляд встретился с моим – черным, она закричала, вцепившись ногтями в мою ладонь, надавливая сильнее. Подавшись вперед и вверх еще пару раз, она замерла, тяжело дыша. Длинные ресницы вновь опустились, прикрывая пробивающуюся зелень радужки, и я убрала руку.
Она лежала подо мной совершенно голая, обессилено раскинув руки и ноги, с рассыпавшимися по подушке волосами – одна прядка прилипла к потной щеке, и я бережно отвела ее в сторону, прикоснувшись пальцами к приоткрытым губам. Она высунула язычок и быстро провела им по моей ладони, пробуя свой вкус. Вопросительно взглянула на меня, но я только покачала головой и встала с кровати.
Она внимательно наблюдала, как я подхожу к своему рюкзаку и вытаскиваю оттуда несколько тугих зеленых пачек – весь гонорар. Я положила их на столик, взяла амулет и направилась к двери.
- Так заказчик – ты? – Бэла выдохнула – изумленно и резко, приоткрыв губы, приподняв брови.
Она лежала на мотельной кровати, узость которой замечаешь только когда жар, и слабость, и сладость уходят после секса, и остаются только пот и едва уловимое дыхание. Я стояла у двери и сжимала в руке амулет и смотрела на девушку с телом богини и душой, проданной на перекрестке.
И все мои мысли о коконах, о мальчиках и девочках, о Дине и Эби превращались в пыль, в ничего не значащий звук.
Мне не хотелось говорить «прощай», а «до свидания» - неподходящая фраза здесь и сейчас. Поэтому я опустила глаза и, тряхнув головой, вышла из комнаты.
До окончания срока сделки Бэлы оставалось тридцать два дня.

@темы: Bela Talbot, фанфикшен, Ruby, NC-17

---

***

[Фемслэш СПН]

***
Автор: chash.
Переводчик:  thegamed.
Бета: AlisaRat.
Пейринг: Girl!Дженсен/Girl!Джаред
Размер: 400 слов
Рейтинг: R.

- Так значит, твои родители раньше были хиппи? - спрашивает Джен. Ее голова лежит у Джаред на животе. Джаред пытается убедить себя, что все так и должно быть. И в самом деле. Ну что такого особенного в том, чтобы удрать из школы после отбоя, лежать на траве вместе со своей соседкой по комнате и смотреть, как она курит, устроившись головой на твоем животе? Рассматривать ее губы, потому что это единственное, что можно различить в темноте в свете сигареты? Да, исключительно поэтому.
- Почему ты так решила? - удивляется Джаред. Она берет сигарету из пальцев Джен и тоже затягивается. - И, кстати, это отвратительно.
- Но ты же все равно продолжаешь пробовать, - парирует Джен. - Ну кому бы еще пришло в голову назвать дочь Джаред?
Джаред фыркает.
- Они думали, это будет необычно.
- Вот как. Оказывается, вовсе не потому, что они хотели, чтобы ты была лесбиянкой.
Джаред в это время втягивает дым, поэтому у нее есть причина закашляться.
- Я не лесбиянка.
- Твои родители, наверное, разочарованы? - усмехается Джен. Она отбирает сигарету назад, и Джаред становится жарко, когда их пальцы соприкасаются. - Твое имя, закрытая школа для девочек. Они явно тебе на что-то намекали.
- Я могу придумать вещи и похуже, - возражает Джаред.
- Хуже того, что твои родители хотели, чтобы ты была лесбиянкой? Ну да, я тоже могу.
- Нет, - осторожно продолжает Джаред. - Хуже, чем быть лесбиянкой.
- Ну, это не так плохо.
Джаред сглатывает.
- Ты и есть, да?
Благодаря тусклому огоньку сигареты она видит, как Джен улыбается - у нее самые потрясающие губы в мире.
- Да.
- А, - говорит Джаред. - И как ты узнала?
- Мне нравятся девочки, - снисходительно объясняет Джен. - Тут все просто. Это тебе не ядерная физика.
- Все девочки?
- А тебе нравятся абсолютно все мальчики?
- Мне... - Джаред запинается. - Я никогда не влюблялась в мальчика.
Джен говорит неразборчиво, не вынимая из губ сигареты.
- Хочешь со мной трахнуться?
- Хочу - что?
Джен тушит окурок и садится.
- Господи, да у тебя же все на лице написано.
И целует ее.
Дальше Джаред помнит только отрывками: язык Джен, касающийся губ, просящийся внутрь; руки Джен, проникающие под школьную блузку, внутрь лифчика, стискивающие грудь; пальцы Джен, путешествующие по ткани ее юбки, по белью; свой собственный страх, когда она стягивает белье с Джен и вылизывает ее до тех пор, пока та не начинает дрожать. Джаред оглушена, неспособна думать, неспособна размышлять.

Джен натягивает белье и застегивает юбку, не переставая ухмыляться.
- Твои родители будут так тобой гордиться.
- Джен...
Джен снова ее целует и быстро отстраняется. На вкус она как сигаретный дым.
- Нам нужно возвращаться.
Джаред сглатывает.
- А мы...?
Джен только улыбается.
- Да уж, стоило бы.

***
Автор: chash.
Переводчик:  thegamed.
Бета: AlisaRat.
Пейринг: Girl!Дженсен/Girl!Джаред
Размер: 100 слов
Рейтинг: G.

Дэннил не хуже других знает, что своим присутствием мозолит глаза фанаткам Дженсена. И уже предвидит поток обвинений, который обрушится на нее в интернете.
Но как еще, скажите на милость, поддерживать свою репутацию добропорядочной гетеросексуальной женщины человеку, который с рождения был проклят именем Элта, да еще и в рамках стратегии "легче всего скрыть очевидное" снялся в своем последнем фильме в роли чирлидерши-лесбиянки?
Зато, размышляет Дэннил, отсидев, скучая, час за спиной Дженсена, раздающего автографы, она сможет несколько лишних раз обняться перед камерой с Хилари - или даже уговорить ее поцеловаться прямо в разгаре следующей фотосессии "Максим" - украдкой, за стендами, пока никто не видит.

@темы: girl!Jared Padalecki, girl!Jensen Ackles, фанфикшен, R, G, PG-13

---

thegamed, спасибо огромное-преогромное!

[Фемслэш СПН]

16.06.2009 в 05:00

Пишет  thegamed:

фемслэш по спн на английском - 2
Список СПН-женщин (до середины 3-го сезона)
Сообщества: community.livejournal.com/spn_xx , community.livejournal.com/spnfemslash
Еще список: delicious.com/supernatural_fic/Femslash

В этом и предыдущем постах я просто собрала ссылки на весь фемслэш, который мне удалось найти. Далеко не все из этого стоит читать.
Фемслэш по СПН на английском:
— "A Feminine Touch is a Hunter’s Touch" (resounding-echo) Jo/OFC, R, het
— "A quick taste of the poison, a quick twist of the knife" (bloodnfire) Meg/Bela, R
— "All Things Have A Purpose" (delphinapterus) Ruby/Mary, R
— "At First Blush" (nutkin) Jo/Jess, NC-17, 1300 words (Pit stop spin-off)
— "Between My Legs and Knicker Lace" (queeniegalore) Jo/Sarah, NC-17
— "Close enough" (leda-writes) Jo/Bela, G
— "Coming Undone" (lunabee34) Ava/Lily, NC-17
— "Demon lover" (missyjack) Jess/Meg, NC-17
— "Every Girl's Got Her Own Ghost Story" (havocthecat) Jo/Jess
— "Everything Nice" (balefully) Jo/Jess, NC-17
— "Fragile" (nomelon) Meg/Ruby, NC-17
— "For Your Pleasure, At Your Leisure" (lazy-daze) Ruby/Casey, NC-17
— "Give it to me" (rivers-bend) Bela/Ruby, NC-17
— "How Jess makes Ellen crazy" (softbluebuddy) Jess/Ellen; NC-17
— "It's gonna be okay" (shawty_swingz) Bela/Ruby, PG-13
— "Jess's Naptime (softbluebuddy) Ellen/Jess; NC-17
— "Never forgot: Ruby to Meg" (dark-adrenalynn) Meg/Ruby, PG-13
— "No one here wants to fight me like you do (marishna) Ruby/Bela, PG-13
— "One small point" (star_dancer54) Haley/Sarah, R
— "Pit Stop" (valiant) Jo/Jess, NC-17, ficlet
UPD: — "Pretty" (redshoeson) Jo/Ruby, NC-17
— "See, a world in black and red" (oxoniensis) Ruby/Lenore, adult, 100 words
— "Sounds and whispers" ([info]shay_renoylds) Sarah/Cassie, PG
— "Standing appointment" (softbluebuddy) Ellen/Jess, NC-17
— "Taste so sweet" (j2_babygirl86) Bela/Jo, PG-13
— "The finer print" (fated-addiction) sam/jess, sam/ruby, ruby/jess, R
— "The Purloined" (cordeliadelayne) Anna/Ruby, NC-17
— "They who knew the storm" (isabeau) Jo/Kat, PG
— "Whiskey Fire and Shadow" (caelumi) Sarah/Jo, NC-17
— "Wronger than wrong, righter than right" (bassair) Anna/Ruby, NC-17
Из всего вышенаписанного, кажется, лучше всего удались Coming undone, Demon lover, They who knew the storm - начиная с названия (мне вообще кажется, что это серьезная и правильная и идея), Whiskey Fire and Shadow. Еще я бы отметила Джо/Джесс разных авторов, три из них при этом относятся к Pit Stop 'verse.

здесь, bridgetmc: www.voiceofserenity.com/SPNhome.html
Не рекомендую. Хотя там есть много и разного, даже Памела.

миди, макси:
— "Of handbaskets and highways..." (medie) Jo/OFC, NC-17
— "Slow spinning redemption" (affectingly) NC-17, Jo/Ruby, Dean/Sam
— "This One’s About the Girls" (silver_spotted) Jo Harvelle/Ava Wilson, NC-17, 20480 words (1, 2, 3, 4, 5)

CWPRFS на английском:
— "And the girls" (Bluebird) Catie Kassidy/Alona Tal, PG-13
"The forgotten girls of Supernatural" Идея.
— "Don't judge book by its cover" (sophie-448) Jared/Jensen, also Steve/Chris, Jeff/Mike, Sandy/Kristen Bell, Tom/Allie, NC-17
— "How we operate" (courtneyturney) Amy/Sophia, NC-17, het
Грязненькая история, неприятная.
— "Marilyn'verse (dollydolittle) Jared/Jensen, Sandy/Sophia, Chad, R, het
Серия довольно забавных историй, фем только на заднем плане.
— "Snapshots" (titheniel) Jensen/Jared and Chris/Steve, mainly; Sophia/Sandy, mentions of Sophia/Alexis, Sophia/Alona and Jensen/Tom, NC-17
— "Three Eastward From Helena" (caramel_maddy) Jared / Jensen; Alona Tal / Kristin Bell; Gabriel Tigerman / Katherine Isabelle, Garrett Hedlund, Sophia Bush & Chad Michael Murray, R
Пара эпизодическая, но очень хорошая; да и сам фик мне понравился. Варнинг: зомби, смерть персонажей.

здесь про Данниль: +

@темы: рекомендации, Others, фанфикшен

---

thegamed, огромное спасибо!

[Фемслэш СПН]

15.06.2009 в 00:27

Пишет  thegamed:

фемслэш по спн на английском - 1
Фемслэш по СПН с гендерсвитчем:
— "A change would do you good" (immoralilly) girl!Wincesters, R, het
Много крэка. Написано забавно, не без юмора, сюжет, впрочем, оставляет желать лучшего.
— "And you know this one by heart" (kittyzams) girl!Winchesters, R
Оверроманс. Ванна апельсинового сока!
— "Black Hills Gold" (azephirin) girl!Dean/Jo, NC-17
Ничего.
— "Bleeds for a week and doesn't die" (nutkin) girl!Sam/girl!Dean, NC-17
Мастрид! Язык, детализация. Поменять пол персонажу можно на разных уровнях - физический пол, гендер, сексуальное поведение. Довольно часто авторы меняют только первое (это обязательно, если речь идет о временном гендерсвитче), иногда больше. Здесь автор особо тщательно поработал над вторым, изменяя те мелочи, которые могли бы быть иными, если бы Винчестеры были рождены женщинами (в наибольшей степени это касается Дина, потому что у него эти гендерные свойства более выражены).
Винцест не является самоцелью, скорее "стартовой площадкой".
— "Girls Want to be With the Girls" (immoralilly and unamaga) Sam/Dean, NC-17
Стандартный временный гендерсвитч с походом по магазинам и непонятно откуда взявшимся винцестом.
UPD: — "Isis on the fifth day" (olivia j.h.) Sam/sister
Да.
— "Isochronism" (Mink) girl!Winchester/OFC, NC-17
Первый фик на моей памяти, где герой, обнаружив что стал девочкой не бежит радостно трахаться с окружающими, а ангстует по-черному. Тема. Варнинг: менструация.
— "Life is a Succession of Lessons" (black_regalia) Sam/Sarah, NC-17
На завязку лучше не смотреть. Несмотря на пэйринг, это гет.
— "Not time's fool" (pandarus) girl!Dean/Sam, het, fem
— "One more long goodbye" (sinnerforhire) girl!Dean/Jo, NC-17
Мне стало очень грустно, впрочем этого автор, кажется, и добивался. Для того, чтобы Дин Винчестер, придя к подружке, принес с собой вино, клубнику, замороженное что-то там (только цветов не хватает) и нарядился в розовое белье, он действительно должен находиться на грани жизни и смерти.
— "Soft side of oblivion" (sinnerforhire) girl!Dean/Jo, NC-17
— "Sooner or later" (sororcula) girl!Dean/Jo, NC-17
Драббл.
UPD: — "Thirstle in the kiss" (olivia j.h.) girlSam/girlDean, NC-17
Да.
— "Trains and sewing machines" (shay-renoylds), R, Girl!Dean/OFC
Тема.
— "Winsisters' verse" (femmenerd) AU, girl!Winchesters, пэйринги разные
Пока не читала, но ожидаю от этой серии хорошего. UPD: прочитала, довольно приятно, особенно первые части, но не настолько, насколько ожидалось.

CWRPFS с гендерсвитчем:
— "A Better Place Cannot Be Found" (chash) Danneel Harris/Sophia Bush, girl!Jensen/girl!Jared, past Danneel/girl!Jensen, R
— "Plastic Stars" (chash) Girl!Jensen/Girl!Jared, 400 words, R
Уже комментировала в списке с Данниль. Несмотря на, хм, малореалистичность, мне понравилось. Редко встретишь в фике обаятельного персонажа женского пола.
— "Sapphic" (hegemony) Girl!Jared/Girl!Jensen, Girl!Jared/Sam Winchester, NC-17, toys, het
К той же серии относятся In Like Sin Dean/girl!Jensen, NC-17, Looking for Vice in All the Right Places Girl!Jared/Girl!Milo, NC-17
Стандартный Дж2, только с девочками. Не дочитала. Интересен, правда, тот факт, что кроме Дженсен и Джаред, там есть Дина и Саманта, Джасси Тимберлейк и другие люди.

Кроссоверы:
— "Bedroom negotiations" (nevcolleil) AtS/SPN, Bela/Cordelia, PG-13
— "Cats will play" (silverkit) Angel/SPN, Bela/Gwen, NC-17
— "Tasting The Rain" (silverkit) Angel/SPN, Bela/Gwen, PG-13
— "The D Word" (hopeful) SPN/The L Word; NC-17; Dean/OFC, Dean/Shane
— "The Devil's Gate" (hesychasm) Jo/Faith, NC-17, crossover (1, 2, 3, 4)
— "More Things in Heaven and Earth" (medie) SPN/CSI:NY, pg13, Jo/Nora
— "what's good for the gander..." (medie) SPN/Smallville, Jo/Chloe, NC-17

@темы: рекомендации, Others, фанфикшен

---

Отдых на Сицилии

[Фемслэш СПН]

Отдых на Сицилии
Автор:  звероферма
Бета: Violet Butterfly
Пейринг: Миша Коллинз/Джаред Падалеки и Викки(жена Миши)/Женевьев(невеста Джареда)
Жанр: слэш, RPS, фэм-слэш, Романс
Рейтинг: PG-15
Предупреждение: да-да, это априори ООС. И еще легкий фэм-слэш и гет присутствуют.
Дисклеймер: чего уж там…
Благодарности: Викки и ее книге. Это все она виновата!

Викки и Женевьев познакомились на очередной конвенции своих мужчин. Викки скучала в одиночестве. Развлекая себя лишь тем, кого бы из поклонников они с Мишей могли прихватить с этого мероприятия к себе домой в их общую кровать. Но это была лишь игра, чтобы убить время. Нельзя сказать, что ей был необходим третий, но иногда… Викки вспоминала свой прошлый опыт, то прекрасное время, ей хотелось повторить, ощутить те эмоции снова. Она понимала, что так же уже не будет, но сердце просило…
- Привет, ты жена Миши? – сказала девушка, неожиданно появившаяся перед Викки. – Мы не знакомы, я подруга Джареда. Женевьев. Можно Дженнифер. Уф, больше не могу там находиться, мне уши закладывает от визга.
- Очень приятно. Викки. Я остановлюсь на Женевьев. Красивое имя, – ответила девушка, обрадовавшись случайной компании. – Я бы сказала, что нам с тобой опасно ходить в одиночку, а то растерзают.
- Ха, это точно. Когда я шла сюда, одна девушка окинула меня подозрительным взглядом... Но я могу сказать, что мы с тобой очень смелые, - Женевьев уже вовсю смеясь, плюхнулась на диван рядом с Викки.
- Да, нужно обладать стойкостью, когда на любое слово твоего мужа слышатся лишь вздохи. Начинаю думать, а может, я чего-то не вижу в нем? – смеясь, ответила Викки.
- Слушай, а как тебе предложение прогуляться? Солнце уже не так палит. Вечерний Рим еще прекрасней.
- А почему бы и нет. Я хочу настоящей итальянской пасты.
- Паста, так паста. Идем.
Девушки быстро испарились из душного помещения. На улице было прохладно и свежо. Чувствовался особый запах, который ни с чем не перепутаешь. Запах грозы. Свежесть расползалась по всему городу, перебивая остальные запахи. Она заползала в каждую подворотню и щель, проникая в дома. Грозовые тучи двигались с запада, заполоняя собой весь небосвод. Сверкнувшая молния осветила лица девушек. Они переглянулись и быстро пошли в противоположную сторону от надвигающейся непогоды, вдогонку им звучал раскат грома.
- Нам бы срочно найти место, а то мы промокнем насквозь. Гроза не шуточная, – сказала Женевьев, скорее веселясь возможности промокнуть.
- Можно немного и промокнуть, - ответила Викки и улыбнулась.
Казалось, что девушки понимают друг друга с полуслова. Они улыбнулись друг другу. Когда Викки и Женевьев почувствовали на себе первые капли, они заметили вдалеке небольшой ресторанчик. Девушки ускорили шаг, но войти в помещение сухими им не удалось. Гроза успела их коснуться. Дверь открылась, и запахи смешались. Корица, имбирь и сотня других ароматов выпечки растворялись в свежести озона.
В небольшом ресторане Викки и Женевьев нашли дальний столик у окна. В помещении было тепло и уютно, весь жар унесло с дождем. Время летело незаметно, гроза прошла, а девушки продолжали болтать, периодически наполняя пространство своим смехом. В ресторанчике почти никого не осталось, когда девушки вспомнили о времени.
- Оу, мы засиделись, - спохватилась Женевьев, - нам нужно возвращаться.
- Но мы можем еще прогуляться по ночному городу, - предложила Викки, - наши секс-символы все равно спят без задних ног после такого.
- Как насчет ночного Колизея?
- Осталось только добраться.
Расплатившись, девушки направились к выходу. На улице за это время духота снова взялась за свое. Она окутывала жаром тела девушек, проникая в легкие, дышать было трудно. Хотелось свежести моря…
- Знаешь, мы собирались с Мишей остаться на недельку. Италия – прекрасное место. Может, вы к нам присоединитесь? Мы сняли домик на острове Сицилия. Можно понежиться под солнцем и отдохнуть на море. Наши друзья не смогли вырваться. А в компании веселее, – предложила Викки.
- О, это здорово. Мы сами планировали остаться на пару дней. Было бы весело. Но я не знаю, нужно поговорить с Джаредом. А разве вы бы не хотели остаться наедине?
- Мишу постоянно куда-то несет, что-то посмотреть, куда-то залезть. С ним невозможно просто отдыхать. А твоя компания была бы мне приятна.
- Тогда осталось дело за малым: сообщить об этом Джареду и Мише.
Немного в опьянении от усталости, города и вина они бродили по ночному Риму.
Прихватив бутылку вина, девушки со смехом ввалились в номер. Ночь хотелось продолжать, веселье не заканчивать, количество алкоголя приближалось к критической отметке.
В голову дало запахом ароматизированных палочек. Это точно было дело рук Миши, но сегодня он явно перестарался. Викки на ощупь дошла до окна, чтобы отодвинуть шторы. Кондиционер работал на полную мощность и, видимо, на заморозку. Не успела она развернуться, как за спиной раздался грохот и дикий смех Женевьев. Викки повернулась, и ее взору предстала интересная картина. Комната находилась все еще в легком тумане, на кровати в обнимку спали Миша и Джаред, Женевьев валялась в опрокинутом кресле с бутылкой вина в руке, при этом продолжая хохотать. На полу валялась пустая бутылка алкоголя - мальчики явно развлекались. Викки помогла подняться девушке, которая уже смогла успокоиться. Снова взглянув на спящих мужчин, девушки переглянулись. Миша спал, свернувшись калачиком, забрав все одеяло под себя, в то время как Джаред, уткнувшись носом ему в спину, мирно сопел. Одеяла ему досталось только самый кусочек, Миша оказался очень жадным в этом вопросе. Поэтому Джаред прижимался к нему как можно теснее, в надежде получить тепло. Женевьев выключила кондиционер, тихо посмеиваясь. План пришел сразу. Девушки, с трудом сдерживая смех, скинули с себя верхнюю одежду и полезли на кровать. Женевьев прижалась к Джареду, а Викки - к ней. Было тесно, но весело.

Наутро первым проснулся Миша. Скинув чью-то руку, шатаясь, он добрел до ванны. В зеркале окинул себя мутным взором, обещая себе так больше не напиваться. Но конвенция закончилась, впереди маячил недельный отпуск на острове. Можно было и отметить. Кажется, он пригласил с собой Падалеки и Женевьев. Тот согласился? Ладно, думать можно и потом. Ах, да. Сицилия. Их вилла находилась в Катании. Миша думал о том, что ему хотелось взглянуть на руины, несущие память другой жизни, прикоснуться к тем камням, впитать их историю, увидеть действующий вулкан Этну… Это того стоит. Размышляя о своих будущих приключениях, Миша вспомнил, что у него где-то есть жена. Вот только где? Идя обратно в комнату, Миша увидел интересную картину.
Весь номер был перевернут, кресло тоже, лишь на кровати был мир и покой. Падалеки обнимал свою невесту, невеста обнимала жену Миши. Сойдясь на том, что девушки на месте, Миша пошел отсыпаться в другой номер. Думая по дороге, что рука, которую он скинул, была Падалеки.
Через час на Мишу навалилось что-то легкое - это была его жена. С нее капала вода: уже успела принять душ.
- Я бросаю так пить, - она обессилено выдохнула в затылок Миши.
- Ну, мы постоянно это говорим, - сказал он, переворачиваясь на спину, - но все наши вечеринки заканчиваются одинаково.
- Не все, - лукаво ответила Викки, - сегодня мы спали вчетвером, а чем вы вчера занимались с Джаредом, я даже боюсь спрашивать.
- Сексом, конечно.
- А нас не позвали? Я тебе не прощу, - смеясь, сказала Викки.
- Вы нас бросили. Что нам оставалось делать?
- Единоличник.
- Ну, знаешь, первый раз, и все такое, - с серьезным лицом ответил Миша.
- Ты сейчас ведь шутишь? Миша! Отвечай немедленно.
- Прости, что не позвал, не хотел делиться, - еле сдерживая смех, ответил он.
- Да иди ты, я уже было настроилась…
Миша поднялся с кровати и направился в душ.
- Кстати, я пригласил их с нами. Ты ведь не против? – прокричал он из ванной.
- Ха, я тоже их пригласила, - ответила себе под нос Викки, думая, что она может и еще раз помыться…

Тем временем Женевьев и Джаред мирно спали в своем номере. Им предстояло большое путешествие, наполненное эмоциями, новым опытом и сексом.

Миша решил, что они поедут на пароме из Неаполя. Для того чтобы получить максимум впечатлений. Сицилия встречала их знойным солнцем. Уставшие и злые, они наконец добрались до своей виллы. Было давно за полночь, и единственное, что им хотелось, – это спать. С хозяевами договаривался Миша, все остальные разбрелись по комнатам. Потом в спальню к Джареду и Женевьев пришел Миша, с намереньем выпихнуть их из постели и отправиться купаться под луной. На что Падалеки его послал, а Женевьев завалила к ним на кровать. Началась возня и хохот. В дверях появилась Викки с обидой на лице. Она покачала головой и уверенным прыжком оказалась на кровати.
Еще некоторое время из спальни доносился хохот. Но и он стих, дом погрузился в ночную тишину.
Наутро в постели остались только Миша и Падалеки, девушки ушли готовить завтрак. До самой спальни добирался аромат кофе и свежего хлеба. Но вставать совсем не хотелось. Миша вальяжно потянулся на постели и повернулся на другой бок. Он подсунул руки под подушку и стал изучать глазами человека рядом с ним. Падалеки спал, раскинув свои конечности по всей кровати, скинув покрывало. Взгляд Миши задержался на мощной груди, следя за мерными вдохами и выдохами, прошелся по животу, накаченным рукам. Джаред был помешан на поддержании своего тела в отличной форме, даже доходило до абсурда. Но Мише это нравилось, в этом теле было столько мощи. Это было совсем не похоже на его фигуру. Миша был в форме, но он никогда не стремился к горе мускулов, его устраивала собственная гибкость. Но чужое тело притягивало, хотелось провести руками по этим изгибам. Впиться в эти губы. Тяжело вздохнув, Миша поднялся на кровати и опустил ноги на прохладный пол. Он не знал, что их ждет дальше, но он надеялся, что эта неделя станет особенной. Он уже видел, как Викки тянуло к Женевьев, которая еще не осознавала, куда ведет их столь тесное общение. Она была ведома Викки. Миша ощущал себя и Викки коварными соблазнителями молодой пары. Они переглядывались с ней, когда Джаред и Женевьев не видели, они знали, о чем думал каждый из них. Это было похоже на коварный заговор. Но они не планировали этого. Такое приходит само, они узнавали это по настроению, витавшему в воздухе. Ощущение перемен, желания, новых эмоций. Когда весь окружающий мир становится смазанным, когда есть только группа людей, обособленная. Четыре человека, желающие защитить себя от настоящего, жить в этом маленьком мирке на краю вселенной. И пусть это будет длиться недолго, но это того стоит. Джаред и Женевьев ощущали это настроение, только еще не осознавали. Вчетвером они стали неразлучны. Совместные прогулки, купание в море, обеды и ужины, сон в одной кровати…
Миша и Викки лишь ждали, когда Джареду и Женевьев станет мало и этого. Каждый из них наслаждался друг другом. В такой атмосфере прошли три дня, голова кружилась от воздуха, вина и общения. На четвертый день они отправились к вулкану Этна. Во второй половине дня они нежились среди термальных источников, грязевых ванн и пляжей. Уставшие, но довольные, они добрались до своей виллы. От впечатлений не хотелось спать, они расположились на террасе с видом на море, распили пару бутылок вина. Ночь опустилась над городом, с моря дуло легким бризом, приносящим свежесть и запах соли.

- Я думаю, нам нужно найти применение этой пустой бутылке, - сказала Женевьев, кивнув на пустую бутылку из-под вина.
- Я знаю лишь пару применений, - деловито сказал Миша, - но озвучу только игру в бутылочку.
- Я даже не хочу знать, что ты можешь с ней сделать, но поиграть можно, - ответил Падалеки и добавил: - Викки?
- Я всегда за бутылочку в хорошей компании.
Группа людей зашевелилась, были принесены подушки, бутылка уже красовалась в центре, все устроились на полу вокруг нее. Все началось невинно, легкие поцелуи в губы, но хотелось большего. Тон задали Викки и Женевьев.
- Так, с детскими играми покончили, теперь дело за самым интересным. Все согласны? – спросила Викки. Не увидев несогласных лиц, она крутанула бутылку.
Бутылка сильно закрутилась, съехала со своей точки вращения и остановилась напротив Женевьев.
- Ну, мы первые, - довольно выдохнула девушка и хитро посмотрела на своего жениха.
Тот лишь нервно сглотнул, ожидая действа. Девушки потянулись друг к другу, их движения были плавные, никакой спешки, они позволяли насладиться открывающимся видом своим мужчинам. Сначала поцелуй был нежен, но постепенно становился все более страстным. Девушки поднялись на коленки, прижимаясь телами как можно плотнее. От этого вида у Падалеки челюсть поползла вниз, а Миша сидел с довольной улыбкой, развалившись на подушках. Женевьев с трудом оторвалась от губ Викки и взглянула на Джареда, довольная оказанным эффектом, она опустилась на свое место. Викки не отрываясь от нее взглядом, тоже села на свое место. Миша лишь тихо ухмыльнулся, смотря на свою жену. Бутылочка снова закрутилась и указала на Мишу.
- Падалеки, будь готов, останешься без невесты, - с этими словами мужчина потянулся к губам сидящей рядом Женевьев.
Поцелуй Миши был настойчив, он то углублял его, то слегка отстранялся, чтобы продолжить с большим рвением. Это была игра, игра для Джареда. Оторвавшись от губ Женевьев, Миша увидел на лице Падалеки ревность. Или что-то другое? Джаред нервно сжал губы, он не понимал своих эмоций. С одной стороны это был укол ревности, покушение на его женщину. С другой стороны, он хотел показать, как он может целовать. И показать это лично Мише. С такими смешанными чувствами он увидел направленное на него горлышко бутылки. Чувство азарта заполнило его разум. Девушки лишь хитро переглянулись, это должно было быть интересно. Мужчины двинулись навстречу друг другу, бутылка отскочила в сторону, встретившись с коленом Падалеки. Джаред обхватил руками голову Миши, настойчиво притягивая к себе, в ответ Миша притянул его за талию. Коллинз сильно прижался к нижней губе мужчины, слегка прикусывая и оттягивая. У Джареда перехватило дыхание, но он не хотел терять инициативу. Его язык скользнул между зубов Миши, проникая как можно глубже. Это была борьба. Борьба двух мужчин за право доказать свою силу и умение. Пока Миша и Джаред были увлечены своим соревнованием, девушки решили не терять времени и слились в очередном поцелуе.
Коллинз отстранился от Падалеки, его глаза горели возбуждением и чувством победы. Только сейчас Джаред осознал, что это он попал в ловушку, что его сбившееся дыхание говорило о возбуждении, его раскрыли. Раскрыли то, о чем он сам не подозревал. Его тянуло к Мише, и тот видел это. Он читал это прямо сейчас в глазах Джареда. Решив отвести взгляд, Падалеки увидел свою невесту в объятьях Викки. И что это было? Чуть слышный стон? Руки на его лице мягко, но настойчиво развернули Джареда обратно. Он встретился глазами с Мишей. Казалось, тот проникал взглядом в самые потайные места и читал Падалеки насквозь.
- Никогда не поздно начать что-то новое, если ты чувствуешь то же, что и я, - тихо сказал Миша.
- Но это все вино, завтра нам будет смешно это вспоминать, - быстро ответил Джаред.
- Хочешь сказать, что у нас все эти четыре дня было все, как у обычных людей? – склонив голову, сказал Миша. - Просто позволь всему идти так, как идет. Это наша неделя, только нас четверых, не позволь банальности и предубеждениям нарушить это.
Миша легонько поцеловал его в губы, отстранился и взглянул в глаза Джареда. У того на лице проносилось множество эмоций, но желание читалось сразу. Падалеки притянул Мишу к себе и слился в глубоком поцелуе.
- Я… я бы не хотел… Женевьев, - прошептал, сбившимся голосом мужчина Мише в губы.
- Пойдем в дом, - с этими словами Миша поднялся и потянул Падалеки за собой. Оказавшись в закрытом пространстве, Миша был впечатан в ближайшую стену. По его телу лихорадочно двигались руки Падалеки, он поддавался чужой лихорадке, нетерпение партнера возбуждало, передавалось и ему самому, через рваные поцелуи и соприкосновения тел. До спальни они добрались с большим трудом, исследовав все свободные стены на своем пути, срывая с себя одежду. Дойдя до спальни, Миша толкнул Джареда на кровать и снял остатки мешавшей одежды. Обнаженное тело Коллинза немного поубавило пыл Падалеки, но не ослабило возбуждение. Миша вплотную подошел к сидящему мужчине, запустил руки ему в волосы, слегка потянул назад.
- Мы всегда можем остановиться, когда захочешь, - сказал Коллинз, встретившись взглядом с Падалеки, и добавил, смеясь: – Какое будет слово?
- «Стоп»?
- Может, «бифштекс»?
С этими словами Миша опрокинул Джареда на кровать…
За окном занимался рассвет, но мира для этих четверых людей не существовало. Их не волновало ничего, только сейчас, эта маленькая слабость, но такая необходимая, как воздух. Заряд для серых будней.
Лучи солнца пытались проникнуть в спальню, но они не могли добраться до четырех обнаженных тел, которые вперемешку мирно спали на кровати. Все оставшееся время отпуска они проводили в постели. Викки с Женевьев, а Миша с Джаредом. Открывая, впитывая, поглощая друг друга. Все это происходило под тенью вулкана Этна, говорящего своей мощью о ничтожности человеческих жизней. Но это делало жизнь такой желанной, хотелось успеть впитать как можно больше, успеть получить свою долю счастья.
Уезжая, они смотрели на дымящийся вулкан, который сохранит их маленькую тайну, она останется здесь, под его покровом. А впереди маячила жизнь, и каждый понимал, что их лето закончилось. Но у каждого из них останутся теплые воспоминания.

@темы: Others, Женевьев Кортез, Викки Коллинз, RPS, фанфикшен, PG-13

---

Список женских персонажей СПН

[Фемслэш СПН]

Для справки. Для вдохновения. Для исследований. Для фана.

1.Amanda Burns
2.Amanda Heckerling
3 Amanda Walker
4 Amelia Novak
5 Amy Hein
6 Andrea Barr
7 Angela Mason
8 Anna Milton
9 Audrey Elmer
10 Ava Wilson

11 Becky Rosen
12 Bela Talbot
13 Bela's Cat

14 Callie
15 Carmen Porter
16 Cassie Robinson
17 Charlie
18 Cindy McClellan
19 Claire Becker
20 Claire Novak
21 Constance Welch
22 Crossroads Demon

23 Deanna Campbell
24 Diana Ballard
25 Donna Shoemaker
26 Dr Erica Cartwright

27 Ellen Harvelle
28 Emily

29 Gertrude Case
30 Girl in the Wall

31 Hope Lynn Casey

32 Impala

33 Jamie
34 Janet Dutton
35 Janet Meyers
36 Jenny
37 Jessica Moore
38 Jill
39 Jo Harvelle
40 Joanie Pike
41 Julia Wright

42 Kali
43 Karen Singer
44 Karla
45 Kat
46 Kate
47 Kate Carter
48 Kate Milligan
49 Kathleen Hudak

50 Lanie Greenfield
51 Layla Rourke
52 Leah
53 Lenore
54 Leshii
55 Lia
56 Lilith
57 Lily
58 Lily Shoemaker
59 Lindsay
60 Lisa Braeden
61 Lori Sorenson
62 Lucy
63 Lucy/Dracula/Shapeshifter
64 Lynda Bloome

65 Madge Carrigan
66 Madison
67 Maggie Briggs
68 Maggie Thompson
69 Maggie Zeddmore
70 Mara Daniels
71 Mary Winchester
72 Mary Worthington
73 Meg
74 Meg Masters
75 Melanie Merchant
76 Missouri Mosely
77 Missy Bender M cont.
78 Molly McNamara
79 Monica Holt
80 Mrs. Rourke

81 Nancy Fitzgerald
82 Neil Levine
83 Nora
84 Nurse Glockner

85 Olivia Lowry

86 Pamela Barnes

87 Rebecca (Becky) Warren
88 Rhonda Hurley
89 Risa
90 Rose
91 Ruby

92 Sarah
93 Sarah Blake
94 Sari
95 Sheriff Jodie Mills
96 Sherri
97 Sophie Carlton
98 Sue-Ann Le Grange
99 Susan Carter

100 Tamara
101 Tessa
102 The Nun
103 The Publisher
104 The Vanir

105 Whore Of Babylon
Проверить всех: www.supernaturalwiki.com/index.php?title=Catego...

@темы: Others

---

Слишком быстро, слишком много, слишком молодые

[Нил Эфферсон]

Слишком быстро, слишком много, слишком молодые
Автор:  Винни Винчестер
Бета:  Прелесть Дженни
Пейринг: Дина/Саманта.
Рейтинг: R.
Жанр: пушистенький.
Дисклеймер: ээээ... В сносе моей крыши винить Крипке!
От автора: люблю боевых девчонок! Особенно девчонок Винчестеров.

- Но, мисс, это же не по правилам! – беспомощно сказал портье, хватаясь за стойку.
- Ну пожааалуйста, - проныла Саманта, скорчив жалобную мордочку.
Дина мило улыбнулась, почесывая щенка за ушком. Тот ткнулся мордочкой ей в ладонь.
Тяжелая артиллерия в виде пухлых губ и зеленых глаз добила молодого человека. Зомбированный портье протянул ключ Саманте.
Сестры ослепительно улыбнулись, отчего парень ощутимо качнулся, схватили щенка со стойки и стремительно затопали прочь.
- Бля, Сэм, хорошо, что щенок не пустил лужу на стойке, - фыркнула Дина, открывая дверь и пропуская Саманту. – Иначе хрен бы портье дал нам ключи.
- Да уж…
Саманта нагнулась, чтобы поставить толстенького щеночка на пол, и тут же схлопотала по пятой точке.
- Дина!
- А что Дина? – улыбнулась старшая сестра. – Дина не виновата, что у ее длинной сестренки такая аппетитная попка!
- Только по твоему мнению, - буркнула Саманта, разгибаясь.
- Да ладно, - протянула Дина, захлопывая дверь и нахально расстегивая сестрице джинсы. – Сэм, у нас так давно не было… Пожалуйста… Прошу…
У младшей участилось дыхание. Она выгнулась, расставив ноги и опираясь рукой о стену. Дина голодно запустила руки под майку.
Забытый щенок тявкнул у их ног.
- Черт, Дина, тут же дети! – всполошилась Саманта.
- Это собака, - вредно уточнила Дина. – Деточка, ты ослепла?
- Нет, не ослепла! Вот если ты сейчас не отойдешь, то щенок напрудит прямо на твои берцы! Ну, что я говорила?
Щенок, подняв пушистое ухо, любопытно прислушивался к трехэтажным матюгам Дины.
**
- Ты решила, как мы его назовем? – Саманта перевернулась на бок и взглянула на сестру.
- Э... Мэдмэн? – Дина сосредоточенно протирала ветошью вынутый затвор. Части полуразобранного пистолета лежали перед ней на столе.
- Чокнутая у нас ты, - Саманта вновь повернулась к ноутбуку. – А я хочу, чтобы хотя бы один член семьи был нормальным.
Щенок согласно тявкнул из-под стула Дины.
- Вот именно, что член, - заржала Дина. – Ты заметила, что наш приблудный-то кобель?
- Вот и хорошо, - отпарировала Саманта. – Три постоянно ПМС-ные бабы вместе – это ужасно.
- Черт, зачем ты напомнила? – скривилась Дина. – У меня скоро срок…
- Отлично.
- Чего отличного, систер Сэм?!
- Съездишь в магазин, купишь себе памперсов и заодно похавать. Давай-давай, не говори опять, что у тебя диета.
**
- Слышь, я по дороге собачий приют нашла!
Дина захлопнула дверь ногой. В обеих руках она держала объемистые пакеты.
- Молодец, - совсем не радостно ответила Саманта с кровати.
Дина поставила пакеты на стол, повесила снятую кобуру с пистолетом на стул. Младшая уныло смотрела на монитор ноутбука.
- Сэмми, ну ты же понимаешь, что собака нам будет только мешать, - произнесла Дина. – Как ты представляешь охоту с ней на вендиго, например? Если б еще взрослый пес был, а тут…
- Да я понимаю, - вздохнула Саманта, возя пальцем по тачпаду. – Но мне всегда так хотелось собаку… Я даже имя придумала уже…
- Какое? – мягко спросила Дина, подходя к кровати и ложась рядом с сестрой так, чтобы видеть ее лицо.
- Чувак, - Саманта покосилась на грудь, что соблазнительно выглядывала из-под выреза майки старшей.
- Не Мэдмен, так Чувак. Хорошее имя, - улыбнулась Дина, убирая прядку с щеки сестры.
- Имя хорошее, да не наше…
- Солнышко, ну не огорчайся, - Дина притянула младшую к себе.
Щенок таращился из-под стола на странных двуногих, со стонами раздевавших друг друга.
**
- Сээээммиииии, - прозудела Дина, поворачивая на шоссе. – Ну не глядиииии ты в окно, как сирота!
- Это Чувак теперь сирота, - жалостно вздохнула младшая. – Сидит, небось, и плачет в приюте…
- О Господи и все его потрахунчики! – рявкнула Дина и резко затормозила на обочине. – Ну, хочешь, мы вернемся за щенком?!
Саманта вздохнула еще раз и открыла ноутбук на коленях:
- Да ладно уж, - сказала она. – Жаль, конечно, но это все правильно. Так, что у нас там насчет Блэк-Рока…
Дина посмотрела на младшую, которая уже деловито листала архивы на харде, и, сокрушенно покачав головой, повернула ключ зажигания.
Импала взревела и ровно понеслась в сиреневый закат.

@темы: girl!Dean Winchester, girl!Sam Winchester, фанфикшен, R

---

Творчуновое

[Нил Эфферсон]

Дорогие любители фема!
Хочу предложить вам поучаствовать в проекте "Фем-слэш по СПН".
От вас не потребуется ничего. Вот совсем ничего. Ну совсем-совсем. Кроме закидывания заявки.
Масса действий потребуется лишь от меня. Я напишу вашу заявку. Ужасно, но факт.
Пожалуйста! Не стесняйтесь! Принимаю любые заявки!
А потом, возможно, когда народу тут соберется побольше, организуем фест по тому же принципу. Мм, как вы думаете?

@темы: Others, фанфикшен, организационное

---

Пойдем со мной

[Фемслэш СПН]

Пойдем со мной
Автор:  Винни Винчестер.
Бета:  venice_10.
Гамма:  Прелесть Дженни.
Пейринг: Анна/Руби
Таймлайн: 4х09
Рейтинг: нет.
Жанр: романс.
Размер: драббл.
Выполнено на заявку  Selena is I.

- Пойдем со мной? - мелодично вздохнул голос ангела.
Руби вскинула голову, встречаясь взглядом с Анной:
- Так ты помнишь?
Мгновение демон смотрела на медноволосую женщину. Сумрачная тень густо покрывала угол с диваном, и сцепившая руки на коленях Анна казалась белым призраком. Руби оперлась спиной о стену, одернув кожаную куртку.
- В таком случае, молодец, хорошо сыграла в церкви, - хмыкнула демон. - У меня аж уши заложило от твоего визга.
- Ну почему же. Я на самом деле испугалась, - качнула головой ангел. - Знаешь, истинное обличье, и все такое...
- Раньше ты меня не боялась.
Анна уронила голову, бессознательно принимая позу эмбриона.
- Да, не боялась, - глухо подтвердила женщина.
Руби, горько улыбаясь, смотрела на бывшего ангела. Прошлое вставало перед ней старой фотографией, и сквозь потертое временем памятное сияние демон видела нынешнюю болезненную тусклость меди, покрытой патиной. Да, Руби тоже знала истинное обличье ангела - и сейчас оно было похоже на янтарь, полускрытый под грязной галькой. Пыль одиночества и короста предательства братьев отнюдь не красили Анну.
- По-моему, ни черта ты не помнишь, - сухо бросила Руби, направляясь к окну. Ее уже тошнило от постоянного сумрака.
- Люцифер не должен восстать.
- А Бога ты видела, да? - съязвила демон и тут же пожалела о своих словах при виде дрогнувших плеч собеседницы.
Вот так всегда.
Всегда ангел и демон были по разные стороны баррикад. И всегда тянулись друг к другу.
Первое соприкосновение - похожесть противоположностей.
Анна всегда мыслила самостоятельно. А Руби не жила - существовала среди демонов. Анне было тошно среди таких правильных ангелов, таких послушных баранов. Ее точили сомнения. Братья казались ей стадом, послушно бегущим туда, куда указывал невидимый пастырь, - а указывал тот в пропасть. И даже нельзя было поговорить с недосягаемым Богом, потому что лишь четыре архангела имели право видеть его. Но это же глупо!
Глупо, но Руби помнила, что значит - быть человеком. Одно это отталкивало ее от слишком прямолинейных коллег, которые привыкли пытать, но не спрашивать, жрать, но не выращивать. Быдлу в аду хватало еды и развлечений - а Руби так не могла. Она тосковала по эмоциям, по таким отношениям, которые не включали в себя обязательный бартер "ты-мене, я-тебе". Дружба, любовь, да хотя бы просто симпатия - этих слов в преисподней не понимали.
Второе - внешность. Не их весселей - истинная внешность.
Руби, раздвинув шторы, повернулась к Анне - и сердце вновь сжалось из-за давно знакомой и столь ненавистной нежности. Ссутуленные плечи, тонкая спина и роскошная волна огненных волос, вспыхнувших под багряным закатом. Символ усталости. Обреченности. Умирающей, но не сдающейся надежды. А теперь душа Анны казалась тусклой.
Она всегда была такой сильной и - хрупкой. Раньше ангел сияла так ярко, что больно было смотреть. Что привлекало Анну в демоне - Руби не знала.
- Пойдем со мной? - подняв голову, спросила ангел. - Оставь Люцифера, как я оставила Бога.
Руби в отчаянии закрыла глаза.
"Пойдем со мной. Мы улетим в леса. Или в людской город. Мы скроемся от всех. Мы будем одни. Руби, пойдем!"
И да, третье - любовь.
Анна была решительной, как меч над Гордиевым узлом. А Руби - нет, Руби предпочитала маскироваться. Как черный дым в полночь.
Они всегда смотрели друг на друга с разных, враждующих сторон. За столами переговоров, за окулярами биноклей. С мечами и мушкетами на поле битвы. С прослушками и документами на холодной войне. И чувствовали, что не смогут убить друг друга. Это было больно осознавать. Всегда больно осознавать себя не соответствующими генеральной линии партии.
Анна несла свет, а Руби пряталась в сумерках. Анна открыто воевала с уныло-правильными собратьями, а Руби тщательно плела интриги против недругов. И обе были изгоями среди своих.
А потом они - случайно? - остались одни в темной зале после подписания очередного пакта о перемирии, и тогда Анна сказала ей: "Пойдем со мной?"
Руби навсегда запомнила то непередаваемое ощущение от мерцающих полупрозрачных крыльев, которые Анна развернула над собой и демоном, как огненный купол. Благодать, шедшая от ангела, немного жгла, но не так чтобы уж очень. Даже приятно. Анна укрыла их обеих сияющим флером, и демон чувствовала себя в полной и совершенной безопасности. Никогда такого не было у нее дома.
- Позволь мне увидеть тебя всю, - сказала тогда Анна.
Руби посмотрела на нее, как на сумасшедшую. Возможно, ангел тогда на самом деле съехала крышей, но демон почему-то послушалась сразу. Она перетекла в свое истинное обличье - нет, не дым. В костистого, шипастого великана с отвратительной мордой летучей мыши. Ангел молчала. Руби не открывала глаз, боясь увидеть отвращение на лице женщины, которая, как ни странно, была столь дорога ей. Демон спросила, уже почти вернув себе привычную человекоподобную личину:
- Ну, довольна?
- Бедная ты моя, - прошелестело вдруг в ответ.
От неожиданности остановив превращение, Руби уставилась на ангела. Анна смотрела на нее с жалостью и... нежностью? Это неуместное чувство покоробило демона, но прежде чем Руби успела как-то отреагировать, ангел порывисто обняла ее и плотнее окутала своими крыльями, которые засияли еще ярче.
- Не такая, как все... Как тебе тяжело, родная моя...
Родная?
Руби до сих пор помнит, как екнуло внутри при этих словах ангела. Родная... Хоть кому-то нужная. Хоть для кого-то значимая. Смешно: неправильный ангел, неправильный демон. Два сапога пара.
В тот раз Руби отказалась.
А потом Анна упала на землю. Демон искала ее долго, даже и слова не сказав о причине внезапного интереса к заклятому врагу. Так и не нашла.
А теперь...
- Да, ты права, - вздохнула Анна, все так же клубочком ложась на бок. - Не стоит и пытаться.
Все, довольно. Хватит непоправимых ошибок.
Руби в два шага оказалась у дивана. Сев на колени, она бережно убрала медные пряди с лица ангела и горько прошептала:
- Я не могу оставить своего господина. Понимаешь?
Она сказала это так нежно, будто на самом деле проговорила: "Люблю тебя".
Анна поняла.
- Что ж. Тогда я убью тебя сама, - ангел искренне улыбнулась демону. - Потом. Никому не отдам.
- Я тебя первую, - ответно кивнула Руби. - Ты будешь моей.
"Я люблю тебя" - "Я тебя тоже".
И глаза Анны засияли, возвращая блеск и силу в ангельскую душу. Руби зажмурилась, когда в ослепительной вспышке выпростались крылья ангела. А затем демон почувствовала ровное тепло благодати со всех сторон и улыбнулась, склоняясь в поцелуе над Анной. Огромные крылья окутывали женщин огненным туманом, мерцая под закатным солнцем.
**
- Анна, ты в порядке? - интересуется Дин.
- О да, в полном. Руби не такая, как другие демоны, - улыбается ангел. - Она спасла мне жизнь.
И Дин улавливает что-то не то в том, как они смотрят друг на друга, но подумать над этим уже не успевает. В дом входит Кастиэль.

@темы: Anna Milton, фанфикшен, Ruby, R

---

Так много дорог

[Фемслэш СПН]

Так много дорог
Автор:  Винни Винчестер.
Беты:  venice_10.
Гамма:  Прелесть Дженни.
Пейринг: Демон перекрестков/Тэсса, ПОВ демона.
Размер: драббл.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: хм, романс?
Саммари: без нее - нет меня.
По заявке:  Джейн Веда.
Предупреждение: то прошлое, то настоящее, то будущее, поскольку демоны времени не понимают. По-моему. И еще ООС демона.

Когда выхожу на уровень, то люблю смотреть на бесчисленные сети перекрестков, которые светятся в синей тьме, как лесная паутина с капельками росы в лучах рассвета. Да-да, я оперирую человеческими сравнениями - потому что мир людей намного более красив и многолик, нежели моя преисподняя. У нас все скучно. Невещественно, вот. А я люблю материальное.
Взгляните: надо мной и подо мной раскинулись миллионы блистающих паутинок, и я парю бестелесно среди перекрестков, вольная в своем праве ответить или же отклонить зов кого бы то ни было - даже господина Люцифера. Ненавижу падшего ангела. Я - необычный демон. Просто об этом мало кто знает.
Здесь только я, больше никого нет. На уровне постоянно дует легкий ветер, и тихо, как звездной ночью. Здесь всегда момент, когда маятник уже дошел до края амплитуды, но еще не качнулся назад. Шаткое равновесие. Остановка перед полетом. Разреженный воздух.
Так много дорог. Так много возможностей. Я всегда одна среди тысяч перекрестков.
Но не сегодня. Сегодня день Тэссы.
**
Считается, что демоны недолюбливают жнецов. Конечно, кто же любит смерть? Вам странно слышать, что демоны не бессмертны? Тогда спросите себя - чем отличается живое от неживого? Демоны питаются. Демоны дышат. Реагируют на боль. Размножаются. Движутся. Демоны - живые. А у всех живых есть своя смерть, и без смерти нет жизни. Все просто.
Поэтому демоны крайне благодарны неведомому создателю, сделавшему их сильнее Жнецов. Наш народ весьма нетактично обращается с аватарами Смерти. Потому что мстит им за будущее небытие.
Хм, не знаю. Для меня Тэсса всегда была живой.
**
Мы так редко видимся с ней.
Работа. Обязанности. Конфликты с начальством и коллегами. У каждой свои проблемы. Притом если не учитывать, что я - демон, а она - Жнец. Говоря людским языком, это... ну, наверное, как для расиста брак белого и негритянки.
Но иногда я начинаю скучать по ней так сильно, что шлю приглашение на встречу. Тэсса всегда отзывается.
**
Кончик черного смерча - кончик меня - мягко коснулся блистающей росинки, и тут же незаметная для других ниточка подхватилась, взорвалась ядерным грибом и обрушилась на меня ледяными брызгами, закутав всю туманом. Влажная дымка моментально рассеялась, и я оказалась посреди летней степи.
Сушь. Солнце, как бельмо. Небо белесое от жары. Суслик, взвизгнув, нырнул в норку. Мои уже проявившиеся ступни шершавил песок перекрестка. Степь насмешливо раскинулась в седом ковыле и душистых травах, она смеялась звоном цикад - ну что, одинокая женщина, можешь увидеть меня всю? Не можешь.
А мне и не надо. Смотрю на аккуратные ноготки, покрытые красным лаком, вновь поднимаю голову - и так приятно встряхнуть длинными каштановыми волосами.
Это моя любимая оболочка. Мне неважно, как сосуд оказывается здесь - главное, что я хочу получить его, и получаю.
Особенно красиво на весселе смотрится длинное красное платье. Из шелка.
Нравятся мне открытые места: на них ты слишком… Открыта, вся, как на ладони, но зато и сама видишь всех. Если головой не забудешь вертеть.
Я настороженно втянула точеными ноздрями воздух, пропитанный горьковатым запахом полыни:
- Тэсса?
Для меня Жнецы всегда пахнут полынью.
**
Она появилась неожиданно, чуть слышно усмехнувшись за моей спиной:
- Привет.
Оборачиваюсь и вижу, что она тоже в своем любимом облике. Улыбаюсь.
Мне так нравятся ее волосы, уложенные аккуратным каре. При каждом движении Тэссы темные волосы проезжаются по плечам, и это красиво. Мягкая улыбка, темный агат глаз, в которых не разглядеть, что она чувствует на самом деле. Жнец похожа на кинжал в ножнах, покрытых черным вельветом - мягко на ощупь, но... Но.
Она надела белое платье с кружевами, больше похожее на сорочку. Тоже шелк. Ткань переливалась в солнечном свете.
Тэсса тоже босая.
- Я скучала.
- Конечно, - она двинула уголком рта. - Я ведь прекрасна.
Язва.
Знаю, что Тэсса тоже скучает по мне.
Щелкаю пальцами, и посреди перекрестка является стеклянный столик на чугунной ножке. На нем - фарфоровые чашки, а в чашках - кофе. Со сливками и шоколадной крошкой. Такой, как любит Тэсса.
Смакую каждую деталь. Человеческий мир полнится такими вот мелочами, они выпадают из него, как конфеты из подарочной коробки, и я ловлю их в свою коллекцию. И каждая деталь уникальна по-своему. Понимаете?
На ножку столика порхнул из ковыля крупный кузнечик. Вокруг нас, над степью, в небе дрожало знойное марево.
Тэссе это тоже нравится. Не знаю, как ощущает она – тактильно, при помощи оболочки, как я, или иначе… Неважно. Знаю, что нравится.
Мы аккуратно взяли чашечки и молча улыбнулись друг другу, дегустируя кофе посреди дороги. Мы предвкушали то, что будет дальше. Мы медленно стали огибать столик, сближаясь друг с другом.
Дальше всегда будет одно и то же.
Будут мягкие губы.
Поставив чашечку на столик, Тэсса притянула меня к себе, уверенно проводя прохладными ладонями по спине - Жнец всегда приятно прохладная. А мне она говорит, что я слишком горячая.
Будет шорох соскальзывающего шелка.
Я стянула бретельку с ее плеча, затем - вторую. Шелковое платье мягко упало к ногам Тэссы, открыв белоснежное подтянутое тело с сахарными грудками и выступающими тазовыми косточками.
Бархат кожи.
Будет долгий вальс в полном молчании.
Мы медленно танцевали по пыльной дороге посреди пустынной степи, кружась в объятиях. Переступали с ноги на ногу, голодно покусывая за плечи, нежно целуя шеи друг друга. Дошли до обочины и плавно опустились в траву, с мягким шорохом принявшую нас.
Упоенные ласки: жадные, нежные.
Под ладонями будет - прохлада. Мягкость. Упругость. И - влага. Горячая влага.
Тэсса сладко охнула, на миг прикрыв темные глаза. Ей хорошо. Это возбуждает.
Тугие волны обжигающего наслаждения.
**
Прохладная ладонь Тэссы медленно выскользнула из моей – горячей.
- Пока.
- Пока...
Тэсса растаяла в воздухе, оставив меня – нагую – лежать в колышущихся травах.
Закидываю руки за голову и вспоминаю то, что было.
Не знаю, что держит нас вместе.
Но знаю, что без нее не могу.
Это как степь без неба.

@темы: Tessa, Crossroads Demon, фанфикшен, PG-13

---

Так близко к огню

[Фемслэш СПН]

Так близко к огню
Автор:  Винни Винчестер.
Бета:  venice_10.
Гамма:  Прелесть Дженни.
Фэндом: СПН ака Сверхъестественное.
Пейринг: Анна Мильтон/Доктор Эрика Картрайт.
Размер: больше драббла, но меньше миди.
Рейтинг: PG-13 только за упоминание гомосексуальных наклонностей и одного матерного слова.
Жанр: экшен.
Саммари: вот психическая!..
По заявке:  Джейн Веда.

Эрика почти привычно залюбовалась медно-рыжими волосами, разметавшимися по подушке. Казалось, белую ткань прожигали языки пламени, настолько ярким был цвет. Анна спала. Даже во сне она тревожно хмурилась. Присевшая на ее кровать Эрика, почти не касаясь, с нежностью провела пальцем по высокой скуле, впавшей щеке, по поджатым губам и остановилась на острых ключицах. Доктор снова вздохнула - похоже, ключицы девушки превратились в ее фетиш. Да чего уж там, Анна вся теперь - ее личный фетиш. Странная красота рыжей незнакомки покорила Эрику почти сразу.
Девушку подобрали на улице с приступом эпилепсии. Анну трясло, из ее рта шла пена - в общем, все признаки. Больную привезли в отделение, и Картрайт сразу поспешила заявить, что новая пациентка - прекрасный материал для ее кандидатской по эпилепсии. После чего позаботилась, чтобы Анну положили в новую, только что отремонтированную палату, где пока никто не лежал. Коллеги пожали плечами: дескать, это дело Эрики.
Когда Анна очнулась после успокоительных, то она никого не узнавала. Ничего не помнила о том, как оказалась в городе - сказала только свое имя. Мало того, девушка постоянно говорила... о чем она говорила? Эрика заглянула в свои записи: "Лилит пытается сломать шестьдесят шесть печатей, чтобы Люцифер восстал на Земле во плоти".
А, и еще: "Апокалипсис уже здесь и сейчас, нам остается лишь молиться".
Что Анна и делала. Целыми днями странная огневолоска сидела, раскачиваясь на постели, с отсутствующим взглядом и сложенными в молитвенном жесте руками. Это было жутковатое зрелище - истощенная девушка с пламенной гривой, мерно раскачивающаяся среди белой полупустой палаты.
**
Сейчас Анна спала, беспокойно разметавшись под простыней. Изящная рука свисала с постели, и тонкое запястье так беззащитно выгнулось в столбе солнечной пыли, что у Эрики легонько екнуло сердце. Только она потянулась к пациентке, чтобы поддернуть простыню, как внезапно девушка схватила ее кисть. Картрайт дернулась от неожиданности.
- Доктор, - произнесла Анна, напряженно уставивишись на Эрику огромными глазами на пол-лица. - Посмотрите, вы идете к концу пути на Земле. Вы знаете, что с вами будет?
- Что же? - спросила несколько шокированная Картрайт.
- Вы будете страдать, - торжественно промолвила огневолосая, не отводя взгляда. - Вы никогда не состаритесь, станете бессмертной и окажетесь в царстве истины. Но этого уже никто не увидит. Никто, кроме одного человека с зелеными глазами...
- Гм, - кашлянула Эрика, стараясь держать себя в руках. - И скоро это?
- Да, скоро, - уверенно кивнула Анна. - В преддверии Апокалипсиса все подобно полету поденки-однодневки. Но даже если мерить человеческими мерками - очень скоро.
- Спасибо, конечно, за ценную информацию, - Эрика аккуратно высвободила руку из сильного, почти мужского захвата. - Но я склонна полагать, что мы все еще поживем немного.
- И вы, доктор, - с болью произнесла девушка. - И вы не верите...
- Не вижу оснований, - спокойно ответила Эрика, опуская глаза на планшет с записями. У нее испортилось настроение - вот уже две недели она лечила Анну Мильтон, а легче не становилось. Как же помочь ей? Что подействует на измененное сознание, затерявшееся в дебрях сумасшествия? Профессиональное честолюбие доктора Картрайт было уязвлено.
- Значит, вы видите основания подозревать в больном, плюющемся пеной, эпилептика - в то время, как он мог просто наесться мыла? А знаки Апокалипсиса вы предпочитаете не замечать? Они кажутся вам мылом, да?
- Что? - Эрика опешила. - Мыло?
- Нет-нет, я не ела мыла, по крайней мере, не помню, но вы должны были видеть, - успокоила ее пациентка. - Просто это близкая вам метафора.
Анна, горестно качнув головой, стала смотреть в окно на противоположной стене палаты. Тонкий профиль светился фарфором в лучах солнца.
- Так, хорошо, не будем говорить про Апокалипсис, - вздохнула Эрика. - Через час придет медсестра и даст вам лекарство. Пожалуйста, ведите себя хорошо.
Вообще-то, последняя фраза была лишней. Анна вела себя очень спокойно, что удивляло при таком букете психических заболеваний. Эрика поднялась с кровати пациентки и пошла к двери.
- Доктор, - догнал ее тихий голос. - А зачем вы гладили мое лицо? У меня что-то не в порядке с кожей?
Покраснев, Эрика пулей вылетела из палаты.
**
- Эрика... - тихий шепот могильным червем вползал в уши. - Эрика... Слышишь меня?
Картрайт вздрогнула во сне. Голос был незлым, лишенным угрозы, но отчего-то Эрике становилось страшно от одного звука этого вкрадчивого шепота. Уже целую неделю - как раз когда привезли новую пациентку - доктора преследовали странные сны, не давая спать. Ночи казались длинными, а днем она клевала носом, оживляясь только при Анне.
- Эрика... Ты умрешь, Эрика...
- Нет! - простонала женщина, барахтаясь в багровом кошмаре, не в силах проснуться.
- Когда ты умрешь, найди человека с зелеными глазами... Найди человека с зелеными глазами...
- Я не умру! Уйди! Уйди, нечистая сила!
Шепот рассмеялся - словно зерно рассыпалось:
- Ошибаешься. Я - ангел. А у тебя - судьба, Эрика. Судьба...
- Хватит! - истошно закричав, доктор вскинулась на постели.
Холодный пот выступил не только на лбу, но и на всем теле Эрики. Она перекрестилась и бессильно схватилась за гудящую голову. Тут же противно задребезжал будильник. Спальня клубилась сумерками, закрытые жалюзи отбрасывали на стену причудливые, постоянно движущиеся пятна от уличного света, - на секунду Эрике показалось, что в углу стоит Анна!
Вскрикнув, женщина прижалась к изголовью кровати - но видение исчезло, стоило моргнуть.
Эрика тяжело дышала, медленно высвобождаясь из липкой паутины страха.
- Кажется, я схожу с ума, - пробормотала она.
**
Эрика присела на кровать Анны. Девушка вновь спала, освещенная солнцем.
Почти машинально Картрайт обвела пальцами по воздуху контуры лица огневолоски - но теперь к нежности примешивался страх. Как ни старалась она гнать от себя глупые мысли, но тяжелые сны все же подействовали.
- Кто ты? - задумчиво спросила Эрика, разглядывая чистые черты.
Сразу же после ее слов Анна забилась на постели, мучительно выгибаясь в судороге. Доктор, выронив планшет, мгновенно прижала запястья больной к кровати и почти легла на девушку, гася своим телом болезненные конвульсии.
- Сестра! - закричала перепуганная Эрика.
- Не надо, - тут же прохрипела Анна. Ее закатившиеся глаза приняли обычное выражение, и теперь она мелко дышала, приходя в себя. - Уже все прошло...
- Нет, укол необходим, - возразила врач. - Сестра! Фалилепсин!
Страдальческое лицо Анны оказалось так близко, что у Эрики перехватило дыхание. Доктор неловко сглотнула, но продолжала удерживать больную, пока не прибежала медсестра.
**
- Доктор, - произнесла одними губами мучнисто-бледная Анна, когда сестра ушла из палаты. - Посидите со мной...
У Эрики кольнуло в груди от странной радости, смешанной с состраданием. Она уселась на кровать и принялась греть ладонями тонкую холодную кисть.
- Доктор, как вас зовут? - прошептала Анна, закрывая глаза.
- Эрика...
- Эрика, мне так жаль вас, - еле слышно выдохнула Анна и заснула. Ее дыхание выровнялось, от приступа не осталось и следа.
Жаль?..
Картрайт молча переваривала происходящее, разглядывая лицо, словно обрамленное расплавленной медью. Анна выглядела настолько истощенной, что щемило сердце, и в то же время внутри нее, казалось, обитала некая сила, грозная и светлая мощь. Эрике казалось, что огонь пылал не только на волосах, но и внутри девушки, придавая всему ее существу невидимое, но ощутимое свечение.
Страшно хотелось спать. Эрика долго боролась с собой, но не выдержала, и тихонько, чтобы не разбудить огневолоску, улеглась рядом с ней. Пару мгновений женщина смотрела на чеканный профиль и на чуть вздрагивавшие ресницы - от этой чистой красоты саднило в груди - потом обняла Анну и провалилась в крепкий сон.
**
- Эрика...
- Нет! - всхлипнула Картрайт.
- Ты умрешь, Эрика... - шепот становился все ближе и ближе, становился все более невыносимо-давящим.
- Ни за что!
- Эрика, ты должна, - шепот вмиг разросся до невыносимого рева. - Умри!
Горло женщины сжал спазм, она вскинулась и увидела лицо Анны над собой. Рыжие волосы разлетелись в стороны, как от сильного ветра, и клубились в багровом сиянии, подобно змеям. Распахнутые огромные глаза светились странной силой, испепеляя и затягивая - как засасывает в проем двери сильный пожар. Ее белая кожа туго натянулась на вздувшихся мускулах. В ушах Эрики зашумело, словно и правда вокруг гудело пламя.
С невыносимо горящими глазами Анна душила Эрику.
- Анна? - пискнула врач, вцепившись в ее кисти. - Что тт...
- Ты должна умереть, - отчеканила огневолосая убийца. - Ты найдешь человека с зелеными глазами. Ты станешь его галлюцинацией. Тебя призовет рейф, но придешь ты не к рейфу, а к зеленоглазому. Ты скажешь ему все! И упокоишься с миром.
В легких жгло, в глазах темнело. В неистовой жажде жизни Эрика билась под беспощадными руками, царапая и лягаясь, но Анна была намного сильнее.
Вскоре тело доктора обмякло. Лицо ее посинело, язык вывалился, на шее отпечатались пятна от пальцев. Постель промокла от последних выделений агонизировавшего тела. Некоторое время Анна молча созерцала дело рук своих, затем слезла с кровати. Она сорвала простыню с соседней койки и накрыла тканью труп, равнодушно, будто делая свою работу.
Затем Анна обмотала руку простыней, одним ударом разбила окно и легко спрыгнула с пятого этажа.
**
- Послушай, похоже, вон той рыжуле плохо.
- Не смотри ты по подворотням! Мало ли наркоманок бродит? Лучше подай мне бак.
- Да не, она явно не местная. Если бы она была наркоманкой, я бы знал, я всех знаю. Эй, девка!.. Черт, да у нее приступ! Смотри, пена изо рта!
- Ты ебнулся? У нее просто передоз!
- Давай поможем, что нам стоит? Клиника же вон, рядом совсем.
- Вечно ты находишь себе приключения... Черт с тобой, давай...
________________
Фалилепсин - lekarstvennik.ru/pokazaniya-k-primeneniyu/epile...

@темы: Others, Anna Milton, Dr Erica Cartwright, фанфикшен, PG-13

---

Письмо издателю

[Фемслэш СПН]

Письмо издателю
Автор:  Винни Винчестер
Пейринг: Сара Сэйдж (издательница)/Бэкки Розен.
Предупреждение о жанре: кому-то это может показаться стебом. Скажу сразу - это пародия на саму себя. Но на самом деле это риалли романс!
Размер: драббл.

"О, Сара. Пожалуйста, прошу - прочти мое письмо. Я понимаю, что тебе хочется взять монитор с моим письмом и разбить его..."

- Чегоо? - Сара подняла бровь, вчитываясь в ровные строчки на экране. - Бэкки, а не много ли ты о себе думаешь?

"Но я прошу, сжалься над компьютером! Поставь! Поставь его на место, иначе как ты прочтешь о новых приключениях Винчестеров? *вздох* Так вот, Сара! Любовь моя! Прости! Прости меня, дуру грешную!"

- Ах, вот как запела, - фыркнула Сара, мешая ложечкой сахар в чашке с кофе.

"Вчера после нашей размолвки я пришла домой, и мне стало так тоскливо. Так одиноко! Сара, ты не представляешь, как мне без тебя плохо!
Ты помнишь, как мы впервые встретились? Я ехала на конвенцию, которую организовывала, и проездом оказалась в твоем городке, Крипке-Холлоу. Мне нечего было читать, и я зашла в твой магазин. Естественно, первое, что я увидела - это не тебя...

- Ха!

"...А книги о братьях. Я подошла к прилавку и стала листать их. Ты тогда приблизилась ко мне и сказала: "Чем могу помочь?" Я взглянула на тебя и... чуть не потеряла сознание. Ты была такая красивая в своем платье в горошек! Ты так глядела своими огромными глазами, что мне казалось - смотришь прямо в душу. Мелированное каре сверкало на солнце, будто ты вплела в волосы нить металлик, а пахла ты - розами. Боже мой, розы!"

- Ну... Духи удачные, ничего не скажешь, - улыбнулась Сара, пригубив черного кофе и забравшись в кресло с ногами.

"И я тогда сказала: "Нет, спасибо". А потом запаниковала, что ты уйдешь! Я просто не подумала! У меня дар речи пропал! И мысли!"

- По-моему, у тебя никогда особых мыслей-то и не было, - пробурчала польщенная Сара, поправляя кофточку.

"Вот, а ты - хвала Чаку! - не ушла. Ты сказала мне: "А вы читали последнюю книгу? Официально она еще не издана, но для вас могу сделать исключение". О, конечно! Как я могла отказаться? И мы пропали. Я пропала сразу, а ты - не знаю".

- Да чего уж там, - вздохнула Сара. - Я тоже сразу. Мне всегда нравились такие вот придурошные и с горящими глазами, как ты.
Сара поднялась с кресла, задернула занавеску, чтобы солнце не мешало читать, и с легкой улыбкой уселась обратно читать дальше.

"Сара, ты тогда была такой восхитительной. Столько новых знаний! Столько умнейших и ценнейших замечаний! А твоя полная осведомленность в делах фандомного творчества и вовсе потрясала воображение. Ты сидела прямо в лучах солнца, и мне казалось - твоя кожа светится, и волосы, и платье! В горошек...
Что я могла противопоставить такой красоте? Ничего... Вот я и сидела с раскрытым ртом и слушала тебя..."

- Ни фига подобного, ты трещала, как сорока, - ласково улыбнулась Сара. - О конвенции, да об организации... Очень интересно, кстати было...

"О да! И когда мы обе зарылись в твои архивы фиков на компе, это был праздник! Пиршество чувств! Мы сидели, соприкасаясь бедрами и локтями, и у меня кожа горела там, где ты касалась меня. Ты была так близко, и твое маленькое ушко с сережкой приковывало мое внимание. Твои удивительно изящные пальцы, которыми то и дело ты поправляла волосы, сводили меня с ума. Скажу честно - не фики меня тогда влекли. Меня влекла ты. Такая воздушная. Такая сияюще-хрустальная. Такая... потрясающая.
А когда ты созналась, что сама пишешь фики! Я поняла, что влюбилась в тебя насмерть. Оказалось, ты пишешь так совершенно, так уникально, я никогда еще не встречала такого таланта! Кстати, потом я зашла с телефона и прочла все твои фики..."

- Знаешь, я тоже прочла все твои фики, - выдавила Сара. Глаза ее полнились слезами, в горле застрял комок, и сердце разрывало от... нежности? Да! От настоящей и самой искренней любви. Только теперь Сара поняла, что жить не может без этой дурочки.

"Вот. И потом, после кона, я на целую неделю закрутилась в делах, даже не подходя к компьютеру. Ты не представляешь, какая ужасная была неделя! Ведь я не могла даже проверить почту! А у меня сердце рвалось проверить - вдруг там письмо от тебя? Иногда я думала - нет, ты забыла про меня, ты же не могла меня запомнить, я же некрасивая..."

- Нет, ты красивая, Бэкки, неправда! - Сара хлюпала носом в открытую. - Просто не каждый это видит...

"И когда я дорвалась наконец до почты - боже, какое это было счастье! Ты не забыла меня! Ты написала!
И с тех пор я очутилась в раю. Каждый день мы присылали друг другу фики, ты бетила мои, а я - твои, и это было так чудесно! О, Сара! Каждый вечер, ложась спать под впечатлением от твоих фиков, я плакала от счастья и от нежности! Ты такая изумительная! Я не могу передать словами все свои эмоции. Это слишком сердцеразрывающе.
А потом мы сблизились... Господи! Я не могу описать, как это было прекрасно!
У нас царило такое согласие, какого не бывало, смею утверждать, во всем фандоме. Мы вместе огрызались на холиварах. Мы плечо к плечу шли на неграмотных фикрайтеров. Ты сидела на первых рядах на конвенциях, и меня так поддерживали твои сияющие глаза. Какой, нафиг, Чак! Ты была рядом - это было все, что мне нужно..."

- О Господи, Бэкки! - закричала Сара, не стесняясь соседей. - Ты душу мне высосала всю!
Уткнувшись в колени, она горько зарыдала. Через несколько минут, Сара продолжила чтение, то и дело утирая платочком глаза.

"Поэтому мне было просто... Не знаю. Не знаю, как это назвать.
Я хотела сделать тебе подарок. Ты давно говорила, что хочешь чего-то необычного. И я написала специально для тебя макси-фик с пейрингом Дин/Сэм. Я знаю, что ты свято веруешь в Сэм/Дин, так что это должно было стать действительно необычным.
Я писала его два дня! Безотрывно, я почти не ела эти сутки. Распечатала его на хорошей бумаге. Нашла для него красивый переплет. Пришла к тебе в гости. Протянула его тебе...
Я помню, ты была в сером платье-клеш. Серый так идет тебе! Как и зеленый, и синий... Ты во всем хороша, мой ангел.
Вот, ты взяла подарок, открыла, прочла первые строки... и бросила его на пол. И закричала: "Ты меня ненавидишь, что ли?! Как ты могла написать Дина сверху?! Уходи прочь, я не желаю тебя видеть!!!"
Никакие объяснения ты и слушать не пожелала..."

- Ну еще бы! - воскликнула, всхлипывая, Сара. - Дин сверху, это же ни в какие ворота! И ты прекрасно знала об этом! Более того, ты Сэмодевочка - я себе представить такое не могла!

"...И мне ничего не оставалось делать, кроме как развернуться и уйти.
Что ж, Сара. Теперь я понимаю, как обидела тебя. Это, и правда, чудовищная ошибка с моей стороны. Сара, об одном молю - прости меня.
Собственно, все, что хочу сказать - я уезжаю в Лос-Анджелес и больше не появлюсь в твоей жизни, будь спокойна. Живи. Будь счастлива. Я всегда буду помнить о тебе.
Твоя навсегда, Бэкки".

- Идиотка! - завопила Сара, вскаивая с кресла. - Кретинка! Куда ты поедешь?! Никуда ты не поедешь без меня!
Она рывком вытащила сумку для поездок и принялась как попало швырять в нее вещи.
- Бэкки, дурочка моя, - всхлипывала, метаясь по комнате, Сара. - Я же потом прочла твой подарок! И это, как всегда, было так пронзительно! Даже несмотря на дикий пейринг - все, что ты пишешь, все прекрасно! Черт, во сколько автобус на Пайк Крик?!
**
Через день.
Пасмурным днем Бэкки апатично валялась на диване посреди кучи фантиков, перечитывая первую книжку "Сверхъестественного". В руках она держала начатую плитку шоколада, а по щекам текли слезы - душераздирающая сцена в книге наложилась на ее собственные переживания.
Завтра она должна была улетать в Лос-Анджелес. Чемоданы стояли собранные. Она не оставила дома ничего - даже запасной пижамы. Она уезжала навсегда.
Прочь от всего, что хоть сколько-то было ценным. Прочь от своей единственной и неповторимой любви.
Она смотрела невидяще в книжку, и вспоминала вечера с Сарой. Ее красивые руки. Ее божественное тело. Татуировку на пятой точке, которую Бэкки обожала целовать. Их беззлобные подколки по поводу багов в фиках друг друга. Совместное творчество, которое так похоже на секс своим чутким отношением к партнеру. Ее тонкие пальцы под ладонями Бэкки на клавиатуре. И жар двух тел, сплетенных в летнем сумраке...
- Что же я натворила? - простонала Бэкки, погружаясь в пучины отчаяния.
И тут раздался звонок в дверь. Звонили долго, так что Бэкки пришлось высморкаться и пойти открывать. Она, не глядя, отворила дверь, и...
Ее чуть не сшиб ураган, пронзительно вопивший:
- Бэкки! Я никуда, слышишь, никуда тебя не пущу! Не пущу!!!
- Сара?!
- Бэкки, это ты должна простить меня, - Сара крепко обнимала свою любимую. - Сокровище мое, лапонька, рыбка, это я виновата. Ты ведь так старалась, знаю, а я тебе наплевала в душу. Прости меня, Бэкки! Прости! Давай больше не будем ссориться! Я не могу без тебя, любовь моя!
- Сара! - выдохнула Бэкки, так же крепко обнимая в ответ. - Я люблю тебя!
- Люблю!
И солнечный свет, внезапно брызнувший в разрыве туч, залил золотом два изящных тела, сплетенных в неистовом поцелуе...
_________________
Зи энд!
Сара Сэйдж: www.supernaturalwiki.com/index.php?title=The_Pu...
Бэкки Розен: www.supernaturalwiki.com/index.php?title=Becky_...

@темы: Others, Becky Rosen, Sera Seige, фанфикшен, R

---

Фем--кроссовер с Доктором Кто. Даже под кат убирать не буду

[Джейн Веда]

Ибо это прекрасно!

@темы: Others, арт, Impala

---

А не вдохновить ли вас на фики??

[Джейн Веда]

Все это видели, все это запомнили..

Ангел и демон- начало долгой-долгой истории

Квадрат фема. Вверх, вниз, диагональ..

Ангелы Чарли, блин

@темы: Bela Talbot, арт, Jo Harvelle, Pamela Barnes, Anna Milton, Ruby

---

Все идет по кругу

[Фемслэш СПН]

Все идет по кругу
Автор:  Эви.
Пейринг: Руби/Тэмми.
Рейтинг: PG-13.
Жанр: ангст.
Размер: 518 слов.

Все идет по кругу

Руби смотрит, как она затягивается, выпуская дым секунду спустя, и совершенно не обращает на нее внимания. В комнате душно и тихо, как будто они боятся сказать хоть что-то, чтобы не разрушить эту мнимую идиллию. Как давно все стало таким фальшивым?

Руби потирает виски, старается разогнать мысли, которые не дают ей покоя. Стараясь прогнать головную боль, которая пульсирует уже который день надоедливой пыткой, и она уже почти готова воткнуть нож себе в сердце. Только чтобы это, наконец, прекратилось.

Поэтому Руби снова смотрит на женщину, и сосредоточенно старается придумать, что же она к ней чувствует. А потом ей на миг думается, что без нее просто невозможно будет жить дальше, и это кажется Руби самым правильным. Как будто из нее выкачали весь воздух.

- Они уже тебе доверяют? – Тэмми – теперь ее зовут так – обращается к ней, хотя по-прежнему не смотрит, а только так же лениво курит, стряхивая пепел прямо на паркетный пол.

- Сэм – да, а Дин…с ним все немного сложно, - отвечает Руби, задумчиво играясь ножиком – тем самым, который убивает демонов – вертит его в руках, как будто это какая-то женская безделушка.

- Поверь, Дин давно уже не проблема, - Тэмми ухмыляется, слегка приоткрывая рот, а Руби, конечно, заворожено смотрит, проглатывая ее слова, как угощение. Только она умеет говорить так, что больше ничего и никогда не хочется слушать – лишь ее голос.

- Часы ему уж точно не под силу сломать, - теперь и она улыбается, поднимается с кресла, и садится на пол рядом с Тэмми, рядом с пеплом, рядом с безысходностью.

Стены в комнате серые и безразличные, да и здесь и нет ничего, кроме кушетки, кресла и старого граммофона на обшарпанной деревянной тумбочке.

Тэмми запускает пальцы в ее волосы, и берет очередную сигарету.

- В аду можно неплохо поразвлечься, тебе ли об этом не знать, Руби, - она не говорит – выдыхает слова прямо в ее губы, вместе с дымом и сладкой ложью, потому что в аду можно делать все, что угодно, но только не развлекаться. Но Руби плевать на это сейчас, потому что она только жадно тянется к Тэмми, отвечая на ее поцелуй, впиваясь пальцами в подлокотник, выгибаясь.

Руби кажется, что все – это такое огромное, припорошенное пылью понятие, которое накрывает собой эту комнату – и их тоже – и что об этом можно на какое-то время забыть. На время, когда есть только губы Тэмми.

- Я выучила там свой урок, - говорит она, выцарапывая слова по поверхности неба. Во рту ужасно пересохло. Как и в душе, впрочем, если она у Руби все еще есть.

- Ты хорошая девочка, - почти ласково говорит женщина, прикусывая-посасывая ее нижнюю губу, врывается в ее рот языком, и Руби кажется, что еще немного – и она точно бросит что угодно, только чтобы навсегда остаться здесь. И больше ничего не нужно.

Она поворачивается в ее руках, впивается пальцами в кожаную куртку Тэмми, цепляется за нее, как за последнее, что у нее осталось и просит-просит одними лишь только глазами,

(ну, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста)

так, как когда-то.

- Завтра. Уже завтра, милая, и все закончится.

Тэмми смотрит на Руби, в ее зеленовато-серые глаза, обводит взглядом серые стены комнаты, и, наконец, натыкается на кинжал. Тот, которым убивают демонов.

Все идет по кругу, в конце концов.
____________________________
От Фемслэш СПН: Тэмми - демон из серии 3х09, посмотреть на нее можно на СуперВики.

@темы: Tammi, фанфикшен, Ruby, PG-13

---

Наши героини. Обоснуй.

[Джейн Веда]

Бекки

Это-мы. Ты, я , она.. Слэшер в сериале- о чём ещё можно мечтать? Конечно, о пейрингах можно поспорить, но главное- она есть . И для фемслэша нам лучшего знамени не найти)

МамаМери (с приложением в виде папыДжона)

Мать всея слэша на Руси в СПН. Родоначальница винцеста, как минимум. Следовательно, фемслэш тоже где-то рядом.

Джо Харвелл

Очаровательная охотница так и просится в фик. Ну как иначе она могла отказаться от Дина? Творите, други)

Эллен Харвелл

Какой простор для фантазии.. Мать и дочь, усталая охотница, мечтающая о крепкой семье..

Бела Талбот

Персонаж, которого многие называют Дин в юбке, не может сюда не попасть.

Анна Милтон

Падший ради секса и пирогов ангел вряд ли будет задумываться о предрассудках, связанных с ориентацией, нэ?

Многоликая Руби

Ради своей цели пойдёт на многое. Фем? Не проблема

Мэг

И снова она, в другой шкурке

Демонам вообще-то пофиг, в каком тельце обитать. Об ориентации вопрос не стоит в принципе.

Джессика

Тёмная лошадка. Что бы мы о ней узнали, проживи она чуть подольше?? Хмм..

Памела

Богиня, способная влюбить в себя одним движеньем. Такая красота должна принадлежать всем!

Лилит

Демоница, помешанная на облике маленькой невинной девочки явно имеет какие-то комплексы на этот счёт.

Тесса

Она жнец. Она видит сущность человека. Пол ей не важен.

@темы: Bela Talbot, арт, Jo Harvelle, Meg, Pamela Barnes, Anna Milton, Ellen Harvelle, Mary Winchester, Tessa, Ruby, Lilith

---

Я сделаю это

[Фемслэш СПН]

Я сделаю это
Автор:  veliri
Пейринги: Лилит/Руби, Сэм/Руби, Дин/Сэм
Категория: фемслэш; гет; слэш
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Размер: ~ 5 350 слов
Предупреждения: здесь могут водиться ООС, АУ и вообще автор бредит так, как хочет.

Часть I.

1.

Лилит смотрит на неё благосклонно, и Руби опускается на колени, принося молчаливую клятву верности.
Почти как «в горе и радости, болезни и здравии»…
Она бы засмеялась, но это испортит торжественность момента.

2.

Они готовили это так давно. Они оба – Азазель и Лилит, преданные последователи Люцифера, готовые отдать себя Апокалипсису. Они терпеливо выжидали, когда придёт срок. Вокруг них было слишком много других демонов, продажных и лживых тварей, готовых выполнить любое поручение, но никто из них не горел огнём истинной веры, не готов был идти до самого конца. И их нельзя было осуждать – для любого демона важнее всего своя собственная шкура, это закон выживания.
Руби тоже так думала сперва. Она была одной из многих, одной из толпы. Просто глупая девчонка, которая однажды совершила роковую ошибку и поплатилась за это душой.
Но потом она встретила Лилит. Сияющую, прекрасную Лилит, чёрную королеву их тёмного царства. Лилит была недосягаемой, могущественной и величественной, и Руби смотрела на неё, не отрываясь, чувствуя, как выгорают её глаза, а шум крови в ушах заглушал тот извечный в аду скрежет зубовный.
И Руби заметили. Её темнейшество Лилит взяла демоницу к себе, в свою свиту, приблизила и обласкала, и вот она уже готова на всё.

– Нет ничего сильнее, чем личная преданность, и никакая связь, кроме любовной, не держит в повиновении так крепко, - почти мурлычет Лилит, и Азазель хрипло смеётся в ответ: он тоже согласен поставить на эту лошадку.

3.

Она острее, чем кинжал, которым можно убить демона, она ядовитая, как самая смертельная отрава, она обжигает, как адское пламя из самых глубин преисподней.
Руби знает, что такое вкус поцелуев Лилит, она захлёбывается кровью и желанием, дрожит и вибрирует, когда тонкие пальцы гладят и царапают, и расчерчивают древними письменами, раздирают её изнутри.
В аду у них нет тел, но зато есть иллюзии, и они играют, сами с собой и друг с другом, вспоминая, какого же это, когда у тебя есть плоть.
– Ты – моя любимая ученица, - шепчет Лилит, прекрасная и губительная Лилит, и Руби задыхается – от оргазма, от того, что не по-женски сильная рука сжимает её горло, от того, что лёгкие превращаются в кровавое месиво.
– Я твоя, - выдыхает она с хрипом, и улыбка расцветает на искусанных губах.
В этот момент она абсолютно счастлива.

4.

Однажды Азазель ухмыляется и говорит, что время пришло.
Это происходит буднично. Не вскипает лава, не рушатся дыбы. Просто безумие ярче разгорается в зрачках Желтоглазого, когда он почти торжественно сообщает:
- Они родились. Джон и Мэри. Осталось ждать совсем недолго.
Руби видит, что он постоянно исчезает.
- Нужно столько всего подготовить, - щебечет Лилит. – Ты же со мной?
- До самого конца, - отзывается Руби и тянется, тянется к Лилит, чтобы ещё раз скрепить их сделку поцелуем.

5.

Руби чувствует себя… Причастной. Это ощущение зарождается на кончиках пальцев, горчит на губах, терпким комом прокатывается по горлу. Всё вокруг гудит, как в растревоженном улье, а она находится в самом эпицентре, и вот это уже действительно важно для неё: печати, Люцифер, Апокалипсис. Это важно для Лилит – и других аргументов не требуется.
Конечно, они друг другу не доверяют. Это чуть ли не первое условие выживания в преисподней. Но Лилит поручает ей ответственные задания, рассказывает многое и засыпает рядом, а большего ей и не нужно.
Руби смотрит свысока на прочих демонов, а они сторонятся её. Она теперь недосягаема, он выше, чем они все, потому что незримая печать Лилит на её теле, потому что Руби вся целиком принадлежит общему делу.
Она чувствует, что незримые часы отсчитывают последние минуты. Всё ближе и ближе, и даже самые захудалые демоны чувствуют, как в нетерпении беснуется где-то там, в своей клетке, Люцифер.

6.

Руби получает от Лилит последние инструкции и уходит.
События закручиваются в жгут, сжимаются в тугую пружину, в центре которой – братья Винчестеры. Но Руби нужен только Сэм, этот большой и неуклюжий Сэм, в чьих жилах течёт такая же, как и у неё, кровь.
Ей нужно его доверие. Ей нужно, чтобы Сэм подпустил её к себе. И Руби знает, что делать. Она не врёт – у Винчестеров на ложь просто сверхъестественный – ха-ха – нюх. Она умеренно дозирует правду, выбирая те факты, которые цепляют больше всего. Руби заманивает его в ловушку, расставляет сети, и Сэм уже почти барахтается в них, ещё подозревающий её, но уже слушающий, выгораживающий перед братом.
А Дин ей не верит совсем, и Руби усмехается, когда взгляд зелёных глаз почти выворачивает её наизнанку. Дин опаснее, чем его брат. Сэм логичен и предсказуем, хотя и у него бывают помутнения. Но их легче предсказать, по младшему видно, когда он на взводе и вот-вот слетит с катушек. А Дин не такой. Если он не хочет, ты не заметишь, что он уже на грани. Он улыбается тебе, а в следующую секунду всаживает нож под рёбра, или выпускает обойму серебряных пуль, или читает наизусть экзорцизм.
Руби не боится Дина. Она боится того, что его связь с братом окажется сильнее, чем все её ухищрения.

7.

Она теперь наблюдает за ними всегда. Даже тогда, когда они не знают, не видят, не чувствуют. Руби следит за братьями незримой тенью, оберегает, и не потому, что заботится о них, просто так надо. Так велела Лилит.
Дин и Сэм. Сэм и Дин. Почти что одно целое. Особенно это бросается в глаза стороннему наблюдателю.
Они максимально близко друг к другу, почти всегда касаются друг друга. Их взгляды создают такое напряжение, что воздух раскаляется и искрит. Это больше, чем родственные связи, больше, чем просто секс, больше, чем любовь. Патологическая зависимость друг от друга. Почти болезнь.

… Она перерезает глотку очередному водителю, польстившемуся на голосующую у обочины красавицу. Руби не нужно связываться ни с кем, она читает иное заклинание и смотрит в кровавую бурлящую густоту.
Там, как на экране телевизора, маленький номер мотеля, две кровати с грязными простынями. На одной свалены кучей сумки, какие-то шмотки. На второй… полуобнажённые тела, переплетённые руки и ноги, губы, вырисовывающие фигуры по контурам. Руби не может слышать звуков, но она уверена, что комнату наполняют только влажные вздохи и их имена, повторяемые упрямо, точно заклинание, словно они твердят молитву, двигаясь друг в друге в одном ритме, ещё больше сливаясь в единое целое.
Руби смотрит на них не мигая. Она многое повидала, но крепче этой связи не встречала ничего.
Она думает, как непросто будет её порвать.

8.

Тамми, чуть ли не главная адская сучка, ухмыляется, разбивая ей лицо. Она тоже не знает, что Руби не изменщица и не предатель, она с наслаждением поливает её грязью и унижает.
Руби знает, что Тамми тоже слегка влюблена в Лилит, но та даже и не смотрит в её сторону. Она выбрала Руби, вложив ей в руки незримый меч, и Тамми с нескрываемым наслаждением пытается выбить его.
- Она тебя никогда не простит, ты, продажная тварь! Все демоны преисподней ведут на тебя охоту. А ты что же, захотела спасти свою жалкую тушку? И пошла искать защиты у Винчестеров! – она хохочет, и молотит податливое тело, и упивается своей властью.
Руби терпит. Она стискивает зубы и повторяет себе, что это всё ради дела, их большого, главнейшего дела, ей плевать, что тут говорит эта сука…
Тамми умирает почти с улыбкой на губах, не слишком веря в то, что она не смогла справиться с двумя людьми и демоншей-предательницей.

Руби хорошо справляется со своей задачей. Сэм уже почти полностью «на крючке», и она может манипулировать им, играя на чувствах с точностью гениального музыканта. А после истории с «ведьмами» и Тамми даже Дин почти сменил гнев на милость, хотя колючее неодобрение из его глаз никуда не исчезло.

Но Руби устала. От того, что она везде чужая, и среди демонов, и среди людей. Она одна, одна против всех, и нет рядом твёрдого плеча Лилит, чтобы опереться. Руби никогда не наматывала сопли на кулак, но сейчас ей хотелось бы, чтобы её погладили по голове и сказали, что она «хорошая девочка».
Даже самой верной собаке нужно время от времени бросать кость.

Руби нервничает. Руби видит, что ей осталось совсем немного, Сэм почти готов начать учиться. Он силён, но станет ещё сильнее, и всё, что его пока останавливает, это Дин.
Дин-Дин-Дин.
Единственный, на кого он по-настоящему обращает внимание. Если Дина нет рядом, он может слушать Руби, делать, как она велит, но рядом с Дином он становится одержим.
Одержим собственным братом.

Руби искренне, нереально счастлива в тот день, когда истекает контракт старшего Винчестера. Она рада избавиться от него.
А ещё она наконец-то снова рядом с Лилит, и это стоило долгих месяцев всеобщего презрения и ненависти.

Часть II.

9.

Сэм закрывает глаза и концентрируется. Он чувствует, как демонская сила бурлит в его венах, как кровь разносит каждую частичку по всему телу. Сэм напрягается, вытягивает руку.
- Слабак!
Голос Руби полон презрения. Её, наверное, можно понять. Она возится с ним уже почти месяц, а он не сдвинулся с мёртвой точки. Демонша, привязанная к стулу, мерзко смеётся, но ничего не делает – Руби стоит за её спиной, и нож подрагивает у горла. Она так и так умрёт, но это животный инстинкт: хотя бы минуткой позже. Хотя бы двумя…
- Ну же! Давай!
И Сэм взрывается, сила хлещет через край, он чувствует, как она срывается с кончиков пальцев, с губ, вытекает из него, и девушка корчится, извергая из себя клубок чёрного, густого тумана.
- Почему я каждый раз должна тебя злить, подгонять? – Руби подходит ближе. Она такая низкая в этом её новом теле какой-то коматозницы. Она почти хрупкая, но ещё ни одна женщина не вызывала в Сэме такого дикого, с трудом контролируемого желания ударить.
- Пошли. – Сэм не смотрит ей в глаза, просто разворачивается и выходит из подвала, где они тренировались сегодня. - И вызови «скорую»

10.

Отношения с Руби – это танец вокруг чёрной дыры. Замешкаешься, ослабишь бдительность – и тебя засосёт без остатка. Сейчас, когда рядом нет Дина, Сэм особенно остро чувствует разрушительную демоническую натуру.

Из его памяти милосердно изгладились те первые дни после смерти Дина, зато он так хорошо помнит, когда Руби вновь пришла к нему. Прошлое ворвалось без спроса, разгоняя алкогольные пары и кровавые всполохи депрессии, и Сэм знает: это она его вытащила. Никто больше не смог бы, а она смогла. Руби просто посыпала солью, растревожила его раны, и Сэм, почти уже сдавшийся, сломавшийся напополам, вдруг ожил.

- Ты больше не пьёшь, - жёстко сказала ему тогда Руби, и он обещал ей это. В самом деле, от алкоголя не было никакой пользы, когда он пытался забыться, пытался стереть брата из памяти.

Руби была настойчивой, заставляя его вновь охотиться. Они вдвоём искали дела, готовились, чистили оружие, а потом Сэм шёл и убивал. Неважно кого – демонов, оборотней, вампиров. Это было больше похоже на бегство от реальности, на месть кому-то высшему, но Сэм не думал об этом.
Так бывает, когда ты пытаешься закричать во сне. Вроде бы напрягаешь лёгкие изо всех сил, но из горла не вылетает ни звука. Сэму казалось, что его лёгкие точно так же были забиты ватой, и он не мог ни до кого докричаться, плавая в этом горьком, лучше-бы-никогда-не-наступавшем настоящем.

… и когда он, издёрганный и вымотанный, промахивается на охоте, Руби говорит ему:
- Я научу тебя.

11.

Кровь демона на вкус ничем не отличается от человеческой.
Единственное различие между ними – Сэм не может утолить жажду обычной, а вот та, которая вытекает из порезов на руках Руби, живительной влагой прокатывается по горлу.
- Я… Я не могу, - пробует он сопротивляться на первых порах, но демон настаивает.
- Ты можешь спасать людей, - шепчет ему Руби.
- Ты будешь проводить экзорцизм, не повреждая тела, - убеждает она его.
- Ты станешь таким сильным, что все демоны будут бояться тебя.

Азазель мёртв, но Сэм по-прежнему его главный ставленник, его фаворит, да и Руби сама вложила в него слишком много, чтобы сдаться. Шаг за шагом, она подталкивает его к тому краю, с которого очень легко навернуться в пропасть. Сэм будет тем, кто поможет Апокалипсису свершиться, он поведёт за собой полчища демонов…
Если, конечно, он не будет таким никудышным учеником.
Сжав зубы, она показывает снова и снова, и вскоре у него начинает получаться. Демоны с воплями вылетают из заимствованных тел, а он как-то неловко улыбается и прячет огромные ладони в карманах.

Тогда Руби говорит ему, что нужно увеличить дозу.

12.

Этот голод в его глазах стал совсем привычным. Руби негромко смеётся и вынимает нож, нажимает, с любопытством наблюдая, как расходится кожа, ведёт выше. Сэм нетерпелив, он отталкивает её руку с клинком и припадает губами к ране, вылизывая, выпивая до капли. Его губы в крови, а зрачки подёрнуты чёрным. Она не может удержаться, треплет его по волосам, как большого щенка: «Хороший мальчик, Сэмми…», но Сэм неожиданно перехватывает её руку, заламывает так, что слышится хруст, и чётко проговаривает:
- Не смей меня так называть.

Потом он отпускает её, и движения языка вдоль пореза, собирающего последние алые капли, кажутся почти извиняющимися.

Руби знает, что так его звал Дин, но не может не уколоть этим. Тоска по брату, время от времени утихающая, а потом разгорающаяся с новой силой, сжигает Сэма изнутри. И Руби рада этому – он нужен ей пустым, как выпотрошенная мягкая игрушка, а уж о набивке она позаботится сама.

13.

Вообще-то, ей одиноко.
Руби скучает по Лилит, так глупо и по-людски скучает, а цель по-прежнему кажется далёкой и недостижимой. Она знает о печатях, но не уверена, что Дин сломается. Он слишком упрям, слишком, мать его, гуманен, чтобы уподобится Аластеру. Он лучше будет страдать сам, чем возьмёт в руки раскалённые щипцы или крючья. Он всегда так делал. Подставлял себя вместо кого-то.
Но Руби всё равно ничего не остаётся, кроме как ждать, ждать, ждать, и она ждёт, и учит Сэма, и поит его своей кровью, потому он должен быть сильным. Рядом с Сэмом не так уж и плохо. Он чертовски _человек_, он хрупок, несмотря на физическую силу и особый дар. Ей нужно быть осторожной, чтобы вылепить из него настоящего воина, а не фанатика, потрясающего святой водой и библией на латыни.
Незаметно для себя, Руби к нему привязывается.

Она редко делает то, что хочет, но здесь просто не может устоять. Он Сэма тянет одиночеством и безысходностью, и она чувствует это, принюхиваясь к нему, как гончая, берущая след. Она целует его, и Сэм предсказуемо отталкивает её. Но Руби терпелива, и вот уже она седлает его бёдра.
Губы у Сэма сухие и горячие, и весь он пылает, точно в лихорадке, точно то адское пламя, в котором сейчас Дин, пожирает и его тоже, но только изнутри. Он почти агрессивен, и Руби стонет, отвечая ему, до крови кусая, царапая спину сквозь футболку. Это не так, как с Лилит, и даже не потому, что Сэм мужчина. Сейчас всё реальнее, тела – реальны, но чувства, которые она испытывает, ненатуральные, тусклые, словно смотришь сквозь мутное стекло. Руби хочет сильнее и ярче, она льнёт к Сэму – тело к телу, только кожа разделяет их. Винчестер переворачивает её на живот, быстро и резко, словно не хочет смотреть в лицо, кусает в основание шеи, сильно проводит огромными ладонями по спине, большими пальцами перебирая каждый позвонок. Руби прогибается в пояснице, трётся то об него, то о постель, ёрзает, одно на двоих желание сейчас бурлит в их крови – тоже почти что одной на двоих.
Сэм накрывает её своим телом, и она чувствует его ягодицами – горячий и твёрдый, он скользит по её коже, а потом мужчина резко раздвигает её ноги и входит. Руби вскрикивает, утыкается лицом в подушку, кусает уголок. Быстро и глубоко, жарко и влажно. Сэм заполняет её полностью.
Это похоже на фарс, и Руби знает, что в этот момент каждый думает о своём. Сэм – о брате, о том, как вжимал его в стену сразу после очередной охоты, когда адреналин кипит в крови. Или как тот трахал его – в гостиничном номере, в туалете кафе, на заднем дворе заправки, в Импале. Сэм двигается сейчас в том же ритме, что и Дин, и, хоть Руби и не видит его лица, она уверена: он крепко-крепко жмурится, чтобы сохранить иллюзию…
Сама Руби не закрывает глаз, но в мыслях её Лилит, только Лилит, обнажённая и прекрасная. Это сладко: вести ладонями по её бёдрам и выше, доставляя такое удовольствие, которое и не снилось там, в раю, губами и пальцами проникая глубже, чувствуя отклик в себе…

Руби всхлипывает и так по-человечески тонет в этом оргазме, возвращающем её в реальность.

14.

- Нет, - говорит Руби, пристально глядя в чашу. – Нет!
Лилит объясняет ей, что делать дальше. Нужно дать Сэму цель. Новая охота, и в этот раз цель её – Лилит.
Руби знает, что Винчестер не прочь отомстить. Он будет ещё более усердным, ещё более послушным учеником, если сможет в итоге сорвать такой вот приз. Но Руби не может даже думать о том, что она будет рассказывать Сэму, как выследить Лилит, как убить её. Конечно, он не сможет, не справится: это ловушка, Лилит сама так и сказала. Сэм станет последней печатью. Лилит убьёт его, а потом Люцифер займёт опустевший сосуд.
Лилит почти просит её, и Руби не может сопротивляться – это хуже, чем приказ:
- Да… Да. Я сделаю это. Я приведу его к тебе.

Потом Руби долго и подробно рассказывает Сэму, что и как он должен сделать. Его глаза кажутся совсем тёмными, он внимательно слушает, время от времени кивая, а Руби едва подавляет желание передать ему привет от Аластера и поздравление с тем, какой прекрасный у него брат.

15.

Чем ближе финал, тем тоньше нервы, тем меньше сил у неё остаётся.

Руби устала. Очередная стычка с демонами, желающими разорвать предательницу в клочья. Она говорит себе, что нужно потерпеть, подождать, что скоро всё изменится. Но тёмное и жгучее закипает внутри, и нет сил сдерживаться, хочется рвать и метать, и она вымещает свою злость на соплеменниках, фактически, разрывая их.
Но они успевают отделать и её – всё-таки, Руби одна против троих – так что возвращается она в мотель не в лучшем виде: глубокая рваная рана на плече и кровоточащие царапины на щеке.

Выражение лица Сэма меняется, когда он входит в комнату и видит её, раненую и окровавленную, на своей кровати. Сэму не нужно спрашивать, он и так знает.
Руби думает, что сейчас он подойдёт к ней, рухнет на колени и припадёт губами к коже, языком собирая алые сгустки силы… Но он уходит в ванную, почти сразу возвращается, пристально изучает повреждение, а затем протягивает пачку бинтов.
И в этот момент Руби остро, иррационально ему благодарна.

16.

С тех пор, как Руби остаётся на ночь в его постели, она знает кое-что ещё о Сэме Винчестере.
Незадолго до рассвета он начинает постанывать и кусать губы, ёрзать, роняя на пол тонкое одеяло, и тогда она точно знает, что ему снится.
Нужно только лечь на его подушку, совсем рядом, прислониться – висок к виску, и закрыть глаза…
… чтобы почувствовать, как жарко в душе, как влажно, и каждая капелька словно специально дразнит, нарочито медленно стекая по телу. Руби смотрит на Дина глазами Сэма – на развратно расставившего пошире ноги, покусывающего губы Дина, который ласкает себя под голодным взглядом младшего брата. Она чувствует так много и так сильно, как никогда, она готова взорваться, если вдруг в ней появится ещё хоть капелька нежности, или желания, или любви.
Ей не нужно смотреть дальше: она уже знает все возможные варианты наперечёт. В ванной обычно Сэм опускает на колени, стискивая бёдра Дина, и тот стонет, как лучшая порно-актриса, подмахивая и вбиваясь в его рот.
Ещё есть вариант, когда Дин запускает руку в ширинку Сэма прямо во время поездки. Отец за рулём и следит за дорогой, но Сэму страшно, и так хорошо, и он боится выдать себя – стоном или просто тяжёлым дыханием.
Иногда они просто целуются, но даже в этом такое электричество, что хочется стонать в голос.

Руби чувствует всё это – чужое, украденное на рассвете, слишком личное и слишком болезненное. Сэм любит Дина, Сэм всегда будет любить его, и даже слабый отголосок этого чувства взрывается внутри неё, как фейерверк.

Потом Сэм просыпается. Если он помнит, что ему снилось, то просто безо всяких слов собирается и уходит, не завтракая, а потом до потери сознания тренируется, словно пытаясь выбить из себя воспоминания вместе с болью.

17.

Они оба, усталые и разгорячённые, вваливаются в номер. Полтергейст изгнан, хотя им и пришлось побегать, выслеживая его. Руби не хочет, чтобы Сэм отвлекался на обычную охоту, тратил на это время и силы. Но он не слушает её, он вообще сейчас неуправляем и нестабилен, он похож на бомбу замедленного действия – того и гляди рванёт, но ты даже не сможешь угадать, когда.

Сэм не использует свой дар, он просто изгоняет его, читая заклинание, и Руби непроизвольно морщится от звуков латыни. Это совсем не экзорцизм, а значит, не причинит вреда, но мерзкое, липкое чувство не покидает её, заставляя тело мелко подрагивать.

… в номере поломан кондиционер, поэтому невыносимо жарко. Руби не чувствует этого на себе, но ладони Сэма горячие и влажные, когда он хватает её за запястья. Сэм вжимает её в стену, и у него голодные, дикие глаза, больше не похожие на человеческие. Руби усмехается, но острые зубы, смыкающиеся на её коже, заставляют запрокинуть голову и ещё больше обнажить шею. В его движениях – тёмное, звериное, первобытное, и она задыхается, чувствуя его силу и власть.
Она прикрывает глаза, ресницы чуть подрагивают. Сэм смотрит пристально, а потом целует её, покусывая губы, уверенно проникая языком глубоко в чужой рот. Руби поддаётся. Она даже научилась в такие моменты думать о нём, о Сэме, о его огромных шершавых ладонях и слишком умелых пальцах, которые касаются её везде, иногда причиняя боль, а иногда заставляя бесстыдно стонать от кайфа.
Руби почти сползает вниз, по стене, тяжело дышит, и Сэм подхватывает её, доносит до кровати – слава маленьким мотельным номерам! – без особых нежностей устраивает поверх застиранного покрывала. Руби ёрзает, пока он лихорадочно стягивает с неё одежду, а потом закусывает губу: в руках Сэма блестит нож, и вскоре на её теле расцветает первый порез, сочится алым, и губы Винчестера жадные и нетерпеливые, тоже алые, припухшие. Сэм торопится и медлит поочерёдно, то просто проводя кончиком острия по её коже, заставляя мурашки бегать по телу, то вдруг резко нажимает, наблюдая, как расходится плоть, обнажая для него источник силы.

Руби добилась того, чего хотела: Сэм стал почти послушным и очень, очень от неё зависимым. Хоть сейчас веди его к Лилит, как овцу на закланье. Но она отчего-то медлит. Это её долг, её предназначение, и Лилит будет гордиться ею… вот только Руби жаль Сэма. Слабое, недостойное демона чувство, но оно разгорается в ней каждый раз, когда он входит в неё, почти разрывая изнутри, стискивая зубы на нежной коже плеч, только чтобы не выстанывать имя брата.

О, да, она не заменит ему Дина, об этом даже думать – кощунственно, Сэм бы убил, не раздумывая. Но у него больше никого нет сейчас, кроме неё, и Руби протяжно стонет, когда он изливается в её тело, такой огромный и влажный от пота, с шалым, затуманенным взглядом…
Такой потерянный и одинокий Сэмми.
Руби чувствует непривычный укол… нежности? Симпатии? В любом случае, это неправильное чувство, и оно будет мешать, поэтому она выскальзывает из его рук и идёт в ванную, крепко запирая за собой дверь, успевая увидеть, что Сэм даже не меняет позы, так и остаётся лежать на кровати – со спущенными до колен джинсами и согнутыми ногами. На его губах, если приглядеться, можно разглядеть тёмно-багровые следы.
Руби кажется, что так будет всегда.

А потом возвращается Дин.

Часть III.

18.

Им недолго удаётся прятаться. Дин видит их насквозь, Дин чувствует, когда Сэмми ему врёт. Его глаза – как два чётко наведенных прицела, и он часто щурится, глядя на неё. Руби не нужно читать его мысли, она и так знает, какие картины в мозгу старшего Винчестера. Он очень, очень хотел бы вогнать ей в рот кольт, так, чтобы достать до самой глотки, и провернуть пару раз, наблюдая, как раскрываются глаза, как паника прорастает в них уродливыми цветками. Он бы почти трахнул её холодным металлическим стволом, будто пытаясь отомстить – за себя или за Сэмми?
А потом бы он, конечно, хотел выстрелить, чтобы вынести её мозги.
Но он не сделает этого. Он ведь обещал Сэму.

И хотя Руби больше не спит в его постели, она по-прежнему ему нужна.

19.

Игра становится слишком опасной, но Руби некуда отступать. Вокруг неё – только враги. Единственная, кому она может доверять, сама сейчас ходит по краю. И Руби совсем одна, и этот долбанный Апокалипсис уже не кажется столько близким, словно что-то в ней твердит: ты не увидишь его. Не склонишь колени перед Люцифером.
Она бы попыталась отговорить Лилит от этого, возможно, они смогли бы спастись, они обе, но механизм запущен, и печати ломаются одна за другой, и уж её прекрасная королева точно не отступит.

И Руби играет – по новым правилам, подстраиваясь под одних и под других, стараясь не упустить совсем поводок, который держит Сэма. Она даже идёт на то, чтобы оказаться в руках Инквизитора.
Он тоже ничего не знает. Аластер, мать его, совсем ничего не знает, и её нож в его умелых руках порхает, словно игрушечный. Инквизитор действительно мастер своего дела. Это такая боль, которую не вынести, и Руби почти счастлива, что он заткнул ей рот: она бы позорно стонала и кричала, и, наверное, могла бы сболтнуть ненужное.
Что она не предатель.
Что она делает больше, чем все они.
Но Руби нужно молчать. Ей нужно действовать осторожно, чтобы Сэм, в последнее время совершенно сорвавшийся с поводка Сэм, продолжал ей верить.

Аластер проворачивает лезвие, и она слышит, как барабанной дробью стучат капли крови, падающие на пол. Он смеётся, а потом делает ещё один порез, оставляя кровавые борозды на груди.
- Какое изумительное тело, - говорит он, продолжая вести лезвием по её коже. – Но оно станет ещё лучше, как только я поработаю с ним.

Кровь – всего лишь жидкость, но она вызывает у Руби неконтролируемые панику и тошноту. Она видит, что пальцы Аластера перепачканы алым, и нож, который он подносит к её губам, тоже алый, и она ловит в нём своё отражение – испуганный взгляд, затопленные тьмой глаза.
- Это ведь больно, да? – шепчет демон и ломает ей палец. – Я знаю, что больно… я сниму повязку, а ты покричи для меня. И не вздумай выкуриться из этой тушки – будет в миллион раз хуже. Не веришь?..

Она верит.
Руби срывает голос и под конец может только хрипеть, когда обещает Инквизитору то, что он хочет.

20.

Сэм идёт за ней после того, как ситуация вновь возвращается под контроль. Он чует – звериными инстинктами или ещё чем, что с ней что-то не так. Задирает на ней рукав – и видит порезы.
Порезы, оставленные не им.
Она смеётся, и это отчаянный, лающий смех.
- Даже демоны боятся боли, Сэмми. Я вытерпела многое этой ночью. Думаю, тебе бы понравилось моё тело. Аластер не хуже тебя обращается с холодным оружием…
Он бьёт её по щеке, словно она только что его оскорбила, а потом ведёт за собой.

Сэму плевать, что он берёт Импалу без спроса, он едет подальше, к другому мотелю, и снимает номер, и вталкивает Руби в крохотную комнату, где едва помещается одноместная кровать – других всё равно не было. Он медленно снимает с неё одежду и целует, просто целует каждый порез. Но каждое прикосновение его губ словно отравляет раны, и они снова кровоточат, и вскоре Сэм не выдерживает – начинает слизывать языком выступающие капли, и Руби может только тихо стонать от боли, потому что измученное тело хочет, чтобы его оставили в покое. Но сопротивляться Сэму бессмысленно, и она принимает его в себя, раздвигая ноги и подаваясь вперёд, насаживаясь резче и глубже, и он кончает слишком быстро.

А потом, словно извиняясь, долго гладит её тело, избегая целовать её губы.
Руби ухмыляется и стирает кровавые следы с его подбородка. Сэм засыпает практически на ней, жаркий и влажный, и она не отодвигается, словно только ощущение тяжести его тела держит демоницу по эту сторону реальности.

Утром Сэм просыпается первым, и его вдруг тошнит, выворачивает наизнанку, он пачкает старый потёртый коврик. Руби сидит на постели, завернувшись в грязное одеяло, и смотрит на него, но Винчестер не удостаивает её и взглядом, просто собирается и уезжает.

К Дину.
Он всегда, при любых обстоятельствах остаётся с Дином, и Руби бессильно проводит ногтём по рубцу на груди, почти скатываясь в животный вой, чувствуя, как физическая боль заполняет разум.

21.

Сэм смотрит на брата и не узнаёт его.
Им есть, что скрывать друг от друга. И, определённо, каждому есть, чего стыдиться. Но это болезненно ощутимо, что пропасть между ними ширится, и Сэм всё чаще ловит на себе взгляд брата – хмурый, изучающий. Дин не верит никому – ни ангелам, ни демонам. Но самое страшное – он не верит и Сэму.

Его поцелуи горчат, его руки причиняют боль, а не ласки, его сердце бьётся медленно, будто он умирает, всё ещё умирает. Сэм чувствует всё это и не знает, что сделать, чтобы исправить это, оно попросту не понимает, где ошибся. Он так тосковал по брату, а теперь, когда Дин снова рядом, эта тоска никуда не делась, просто приобрела другие формы, и Сэм не знает, что хуже: скучать по тому, кто в аду, или по тому, кто спит на соседней подушке.

… во сне Дин всегда раскидывался на кровати и складывал руки на Сэма, перетягивал на себя одеяло, часто почти спихивая того на пол. А сейчас старший Винчестер спит неподвижно, то в позе зародыша, то просто сворачивается тугим клубком, будто бы пытаясь защититься, и его лицо не разглаживается всё ночь, все морщины только обостряются, будто бы и там, в царстве Морфея, Дин ведёт свою изнуряющую войну.

Сэм думает, что же с ними сделала эта война, и обещает, что скоро всё закончится.
Он найдёт и убьёт Лилит, и тогда у них с Дином всё будет по-прежнему.

22.

Лилит снится ей, и это не одна из эротических фантазий, когда можно подойти, уткнуться лицом в шею, укусить и тут же провести языком, поддразнивая и лаская. Лилит говорит: время пришло. Осталась одна печать, последняя, и нужно просто подтолкнуть Сэма.
- Как? – спрашивает Руби. – Я почти потеряла над ним контроль. Он ругается с братом, и от этого совершенно невменяем.
Лилит улыбается уголками губ, а глаза её остаются холодными.
- Ты должна. И пообещай мне, что не вмешаешься, даже если всё пойдёт не по плану.
- Да, - говорит с готовностью Руби. – Я сделаю всё, что ты скажешь.
Они обе, как породистые собаки, остро чувствуют грядущие перемены. И если Лилит дрожит и вибрирует от предвкушения, она мечтает упасть ниц перед люцифером, перед тем, кого считает своим богом, то Руби просто боится.
Теперь, когда ей есть, что терять, конец света кажется ненужным и лишним. Опасным.

Но Лилит целует её, так сладко и неистово, что, проснувшись на утро, Руби снова готова на всё.

23.

Сэму не нужны никакие дьявольские ловушки и не нужны тормоза. Руби ловит на себе тяжёлый, цепкий, обвиняющий взгляд демонши, распростёртой на столе, и ей кажется, что вместе с криками из её рта вылетают проклятья в её адрес.
Руби её не жалко, мелкая сошка, как и вся та шваль, на которой тренировался Сэм.

Винчестер собирается ехать в этот монастырь. Ещё бы, у него нет другого выхода. Он думает, что убьёт Лилит, и та не успеет сломать последнюю печать. Глупый, глупый Сэмми, он думает, что может всё остановить.
Руби прячет глаза, блеснувшие чёрным: она почти выиграла.
Почти. Осталось совсем чуть-чуть…

Они останавливаются по дороге, потому что Сэм начинает сомневаться. Позади, в багажнике, вопит эта сука, и Руби хочется разорвать ей глотку, но если она не сделает этого, Сэм не выпьет её кровь и Люцифер не получит надлежащий сосуд. Лилит будет недовольна ею, а Руби не может этого допустить.
Она не слышит, что говорит трубка голосом Дина, но Сэм меняется в лице, и его глаза окончательно говорят: он выбрал. Она торжествует.
Впервые между Дином и ею он выбрал не брата.

Всё ближе и ближе, и машина, кажется, тоже вибрирует от нарастающего напряжения.

24.

Руби всё понимает в тот миг, когда Лилит не поднимается после того, как Сэм прикладывает её головой о холодный камень. Лилит мельком смотрит на неё, и в одном этом взгляде – короткое напоминание: ты обещала. Не мешай.
Последняя печать – не Сэм. Он нужен для того, чтобы убить ту, дороже которой для Руби нет.

Привязанность демона тоже исковерканная и болезненная вещь. Это не жертвенная любовь, это крепкая и обоюдоострая связь, которая медленно убивает. Руби хочется выть, в кровь сдирать кулаки, бросаясь на стены, но она просто стоит и смотрит, как меркнет яркий, ослепительно яркий свет в глазах Лилит. Апокалипсис медленно становится настоящим, тем, что они сами принесли в этот мир.
Руби могла бы собой гордиться. Она была совсем одна, никто не мог ей помочь, и она всё-таки справилась, она привела Сэма сюда, и Люцифер вот-вот обретёт свободу. Он наверняка наградит её. Возможно, сделает высшей из демонов – теперь, когда Азазель и Лилит мертвы.

Руби смотрит на Сэма, и в этот миг она так ненавидит его, что чужое небьющееся сердце замирает в груди. Всё то, что она принесла в жертву, оказалось напрасным, и она не получила даже последнего, одобрительного кивка Лилит.

Когда сверкающий и острый клинок входит в её тело, глубже, чем она привыкла его ощущать, Руби почти улыбается. В конце концов, они всё равно довели свою игру до конца. И теперь, где бы ни оказались они с Лилит, они точно будут вместе. Она найдёт её. Где угодно: в раю, аду или в небытие.

Что бы ни случилось, она сделает это.

End.

@темы: фанфикшен, Ruby, R, Lilith

---

Хорошие девочки, плохие девочки

[Фемслэш СПН]

Хорошие девочки, плохие девочки
Автор: katarina. ( энид.)
Пейринг: Памела/ОЖП
Жанр: ангст, пвп
Рейтинг: PG-15
Саммари: см. название
Размер: драббл
Дисклэймер: не мое, не извлекаю
Фэндом: СПН

Элис ещё ребёнок, пусть ей и исполнилось в этом месяце двадцать. Хорошо училась в школе, потом в колледже, во всём слушала мама и папу. Памела не спрашивает, на это никогда не хватает времени, но знает. В данном случае не надо быть медиумом. Одевается скромно, платье только ниже колена, и никаких вырезов у рубашек и блузок. Памела не видит, но одежду, которую снимает каждое воскресенье, ощупывает педантично.
- Что сейчас делают твои родители? - спрашивает Памела, когда её пальцы глубоко внутри. Наверное, Элис мотает головой - чужие волосы бьют Памелу по лицу и в нос ударяет запах ванильного шампуню.
- Скажи, мне интересно, - выдыхает она прямо на ухо Элис.
- Они на воскресной службе, - ногти впиваются в ладонь Памелы. "Короткие", - в очередной раз с удовольствием отмечает она. Значит Элис готовилась к встрече, надеялась, что на этот раз ей повезёт.
- Чтобы они сказали, если бы увидели тебя так?
Сидящей на столе, в рубашке, но без трусов, позволяющей трахать себя женщине.
Элис со стоном кончает, не дав ответа. Памела и не рассчитывала на него.
- Теперь моя очередь, - говорит Элис и пытается быть нежной, тянется за поцелуем.
- Пока на тебе это, - Памела дергает цепочку с крестиком на шее у Элис слишком сильно, останется красный отпечаток, - ты не притронешься ко мне.
- Но почему?
Памела только усмехается и касается пальцами дужки очков.

@темы: Others, Pamela Barnes, фанфикшен, PG-13