Поиск

[Фемслэш СПН]

Поиск
Автор: marina_ri
Бета: Sunshine_901
Рейтинг: NC-17
Размер: мини
Пейринг: Бэлла Талбот/Джо Харвел
Жанр: Angst, PWP
Отказ: Все Крипке.
Фандом: Supernatural
Аннотация: Бэлле очень нужно найти братьев-Винчестеров.
Таймлайн: 3 сезон.
Предупреждения: фемслэш
Статус:Закончен

Девица была очень юной и отчаянно хорошенькой. Длинные светлые волосы, огонь в глазах, тонкая талия, длинные ноги и полный игнор с ее стороны мужских приставаний, намеков, вывалившихся от похоти языков, капающей на столы слюны.
«То ли слишком гордая, – подумала Бэлла, – то ли лесби», – оба этих варианта устраивали Бэллу.
Этот бар в Минессоте, в маленьком городке Делюте она нашла быстро. Духи наотрез отказывались говорить, где же залегли Винчестеры, но эта штучка… о, она могла бы многое рассказать, у Бэллы Талбот на такие вещи нюх.
Девица прошла мимо, и Бэлла схватила ее за ладонь, одновременно снимая с головы капюшон.
- Милая…Ты не могла бы принести мне виски?
Бэлла большим пальцем помассировала голубоватую вену с тыльной стороны нежного запястья, а Джо, не попытавшись вырваться, кивнула и улыбнулась:
- Конечно, сейчас все будет.
О, даже так? Обещание, обещание.
Бэлла просидела в грязном баре до поздней ночи. Джо носила ей виски, который Бэлла выливала под стол – она так и не полюбила американский алкоголь, да и напиваться сейчас было рискованно.
Как только последнего посетителя вывели на улицу, Джо опустилась напротив Бэллы.
- Ты много пьешь, не боишься испортить свою красоту?
- Ты считаешь меня красивой? – Бэлла наклонилась через стол так, чтоб Джо чувствовала ее дыхание и запах ее духов. Ноздри блондинки дрогнули, и она моргнула – медленно, словно хотела просто закрыть глаза.
- Ты очень хороша! – наконец, промолвила Джо и облизала губы – демонстративно, соблазняя и снова что-то обещая. Что ж, девочка, не стоит тебе играть в эти игры, не твоя весовая категория.
Бэлла оглянулась, а потом схватила Джо за вырез тесной футболки и дернула на себя, так что грудью Джо проехалась по столу.
Поцелуй был нежным, недостаточно интенсивным со стороны чертовой официантки, и Бэлла снова подумала, что американцы – совсем никакие извращенцы, это не их путь. Им надо сидеть у телевизора, стричь газоны, рожать детей, и когда Джо родит троих – на ее тонкую талию не останется и намека.
Но можно подарить ей кое-что. За так. За информацию. За Винчестеров.
- Ты далеко живешь? – промурлыкала Бэлла.
- Над баром.
Бэлла отметила сбившееся дыхание и очаровательно покрасневшие щеки. Мило.
Спартанская обстановка комнатки Джо не разочаровала Бэллу, она была готова к этому, но все равно – приятного мало.
Футболка Джо отправилась на пол, черный гладкий лифчик – тоже, Бэлла с поцелуями спускалась вниз – от шеи, через плечи, прикусив сосок на упругой маленькой груди, дальше по плоскому животу (хороша все же, хороша), и ниже, туда, где джинсы влипали жестким поясом в светлую кожу бедер
Джо потянула Бэллу наверх и тоже ее раздела.
- Осторожно! – вырвалось у Бэллы, когда ее шелковая блузка чуть не отправилась на пол к вещам Джо, и официантка испуганно кивнула, аккуратно повесила блузку на спинку стула, и беспомощно посмотрела на Бэллу. Снова все самой, как обычно.
Кожа Джо оказалась сладкой, следы от засосов и зубов Бэллы проявлялись на ней тут же, и, можно поспорить, оставались надолго.
Бэлла уронила Джо на скрипнувшую кровать, и Джо потянулась сама, приникла с поцелуями.
Когда длинные пальцы девчонки сжали грудь Бэллы, не сдержать довольный выдох оказалось невозможно. Джо теребила соски, покусывала их, а другую руку запустила в кружевное белье Белы, восхищенно ахнув.
Видимо, эти пальчики много тренировались на себе, потому что Джо умела доставить удовольствие женщине. Круговыми порхающими движениями она терла клитор, и Бэлла задохнулась, чуть не потерявшись в ощущениях.
Она перевернула Джо на спину, и, хищно улыбнувшись, вставила девчонке сразу три пальца внутрь, наслаждаясь ее воем, испариной на лбу и закушенной губой.
- Вот так… да? Так… скажи. Скажи мне, Джо…Сейчас…
- Быстрее… – выдохнула Джо, и Бэлла сделала «быстрее» и «сильнее» тоже. Выпуклый бугорок Джо был очень горячим, и Бэлла влажными от самой Джо пальцами, проехалась по нему, и еще раз, и еще, опустив свою руку вниз – не оставаться же без удовольствия, верно?
Но Джо, шепнув: «Сама…», перехватила руку Бэллы и снова включилась в работу.
Бэлла терлась о девчонку грудью, лоном, ловила движения ее тела и позже – судорогу удовольствия.
Джо сплела пальцы с пальцами Бэллы и не остановилась, пока Бэллу не накрыл с головой судорожный оргазм. Не хватало ощущения внутри, Бэлла любила, чтоб член таранил ее до боли, но так тоже было отлично.
Осталось только спросить.
- Тебе хорошо? – Джо успела с вопросами первой.
- Да, ты сладкая…. – прошептала Бэлла, улыбаясь и формулируя в голове правильный вопрос.
- Ну и прекрасно! Потому что вечер окончен… Эби.
Бэлла оказалась возле своей сумки в мгновение ока. Джо насмешливо смотрела на дуло пистолета, направленное ей в лицо, и качала отрицательно головой.
- Не советую, Эби. Или все же называть тебя Бэллой? Или Синди? Или Маргарет? Или еще каким-нибудь из твоих вымышленных имен?
- Ты охотница? – вот это было неудачно. Очень. Кто бы мог подумать, что она не просто дочка держательницы бара для охотников.
- Увы! – кивнула Джо, и тут же над головой Бэллы со свистом пролетел нож и воткнулся в дверь.
- Следующий будет в твое красивое, очень красивое лицо, Бэлла Талбот.
- Ты не успеешь, малявка.
- Ты хочешь попробовать?
- Что тебе нужно?
- Уже ничего, Эби. Я все получила, и ты можешь уходить. Не помни блузку.
Бэлла опустила пистолет и принялась одеваться, стараясь не выпускать Джо из поля зрения.
- Это из-за Винчестеров? – спросила она, взявшись за ручку двери.
- Ну… можно сказать и так.
- Из-за Дина? – уточнила Бэлла, уже понимая все. Джо вздрогнула, но упрямо задрала подбородок.
- Пока. Привет от Бобби Сингера.
- Ему тоже! – усмехнулась Бэлла и вышла за дверь с неприятным, самым нелюбимым своим чувством: ее поимели.

@темы: Bela Talbot, Jo Harvelle, фанфикшен, NC-17

---

Сёстры во грехе

[Фемслэш СПН]

Сёстры во грехе
Автор:  Lina Clean
Пейринг: Диана и Саманта
Рейтинг: приличный такой фем, ну, пусть PG-13
Предупреждение: Дин и Сэм – девочки. Ну, кто у нас фоннад гёрл!Сэм и гёрл!Дин????

- Грешники вы, - обиженно сказал Кастиэль. – Грешники и Бог вас покарает.
Сэм не отвечал, его уже за пару лет все эти пения «прагрех» уже достали. Дин не отвечал по причине уважительной: только что, отказавшись помочь ангелу в очередном «крестовом походе» по поискам Бога, потому что Кастиэль кого-то снова требовал убить, он щедро закусил гамбургер и теперь заливал в себя пиво. Много пива. Кастиэль посмотрел-посмотрел на братьев, пообижался-пообижался, для солидности хлопнул крыльями, отчего причёска Сэма и так вечно встрепанная, стала напоминать швабру без ручки.
- Вот, как пить дать – покарает, сообщил Кастиэль, поджимая губы и тут же исчез.
- Да иди ты уже, - пробормотал Дин вслед. – Эээмм, Сэмми, пиво буд… Сэм? Сэ-э-эм?
- Не ори, - отозвался тот.
- СЭМ???!!

Братья уже минуту смотрели друг на друга в полной тишине, наконец Сэм не выдержал.
- Дин? Это точно ты, Дин?
- Сэм?
- Вот заладил, - буркнул Сэм. – Дин, похоже мы оба, того… такие.
Дин опять заткнулся и таращился на девушку, стоящую перед ним: взлохмаченную, в большой, болтающейся на ней куртке, но, в общем, миленькой. После слов Сэма, он что-то сообразил и лихорадочно принялся себя ощупывать.
- Ва-а-а-а-ау-у-у-у-у, Сэмми! Они – настоящие! Они – сиськи!!! У меня сиськи, чувак!
- У меня тоже, - кисло сказал младший брат, на текущий момент являющийся сестрой.

Винчестеры, после того как прошёл первый шок, удобно устроились с пивом и принялись рассуждать.
- Что нам Кас обещал? Дин, а не кара ли нам это?
- Да лана, чо там. Проклятье какое-нибудь. Бля, Сэмми, потрогай – прикольно!
Сэм с лёгким отвращением взглянул на Дина, но любопытство взяло своё и он протянул руку.
- Да, действительно, грудь настоящая.
- Вообще-то, - проникновенно сказал Дин, - я имел в виду – свою сиську потрогай.
Покрасневший Сэм руку тут же убрал и смущённо глянул на новоприобретённую «сестричку». Короткий ёжик волос, точёный носик, сбрызнутый лёгкими веснушками – Сэм почувствовал некоторое влечение, к такой очаровашке и машинально потянулся вперёд.
- Э, алё, - тут же пресёк все начинания в корне подозрительный Дин, – ты, чего это губы вытянул и прёшь на меня как танк? Алё, Саманта, ты меня трахнуть что ли хочешь?
Сэм покраснел вторично и смущённо запустил руку в длинные и спутанные волосы. Широкая рубашка сползла с тоненького точёного плечика, обнажая его.
- Так, - деловито сказал Дин и протянул руку, - ты меня за сиськи лапал, теперь моя очередь. Э! Бля! Где справедливость? Я тебя старше! Почему у меня сиськи меньше?!
Сэм двинул братцу в челюсть, тем самым пресекая все поползновения.

После короткой стычки, победителем из которой вышел Дин, вцепившийся Сэму в волосы, братья снова уселись за пиво.
- Дин, послушай, я буду звать тогда тебя Дианой, ага? Будем говорить, что мы сёстры.
- Ага.
- Мне бы хотелось всё-таки узнать, что это – кара за наши грехи или действительно какое-то проклятье. Дин?
- Блин, чува-а-а-ак, это круто, гляди! Слушай, мне нужна бритва, я точно это знаю.
Сэм зажмурился и для верности прикрыл рукой глаза – глядеть на брата без штанов, который теперь сестра, было выше его сил.
- Только не моя, - выдавил он.

- Дин? Дин?
- Мммм.
- Дин?
- Ну, чоооо?
- Дин, ты скоро выйдешь из душа?
- Угу.
- Дин, прошло уже полчаса, что так можно так там долго делать?
- Не поверишь, Сэмми. Йййааахууу, я, пожалуй, ноги тоже побрею.
- Ой.

- Дин, я не могу смотреть на тебя в полотенце.
- Раздевайся!
- Что?
- Раздевайся и в душ!
- Нет, Дин! Нет!
- Да, Сэмми, будь хорошей девочкой.
- Нет, Дин! Нет! Нет!
- Да, что ж ты орёшь так, будто тебя насилуют!

- Ну, как?
- Нннне привычно.
Сэм осторожно заглядывал себе в полотенце, рядом прыгал Дин и веселился вовсю. В дверь постучали.
- Ну и какого хрена? – хмурый Дин созерцал худосочненького посыльного.
- Оооооуууууу, - сказал посыльный.
Дин вдруг вспомнил, что он – Диана, а, по всему выходило – полотенце следовало носить не на бёдрах, а значительно выше.
- Эй, как тебя там, мальчик, что ты тут забыл? – спросил он, подтягивая полотенце выше.
- Тут кричали, мэм. Меня послали узнать не случилось ли чего. Женщина кричала.
- А. Это Сэмми. В душе..э…бритвой порезался. …эээ… лась.
- А, - сказал посыльный.
- Вот-вот, - отрезал Дин и захлопнул дверь. – Сэмми, какая же ты скандальная шлюшка.
Сэм ойкнул.


Дин вошёл во вкус, он яростно перетряс весь свой гардероб и теперь, вооружась ножницами сосредоточенно что-то кромсал.
- Сэмми, Саманта, мать твою! Ты вообще, в чём ходить планируешь? Короче, ща сгребаем всю наличку, надеваем чего найдём и идём в магазин готового платья – за нормальной одеждой. Наличка нужна потому, что все поддельные кредитки – на мужиков, рисковать не хочу. Тэк-с, потом дунем в какой бар – надо будет подзаработать, в бильярд там или в покер. Бабло будет нужно. Ух, ёпт, Сэм, я кажется порезался и я, кажется, боюсь крови. Сэ-э-эм? Хотя, знаешь, не, не боюсь. Но это реально какой-то бабский атавизм – трястись при её виде.
Сэм сидел как пришибленный на краю кровати, всё ещё в полотенце и взирал на Дина-Диану, кромсающей на этот раз, собственные трусы.
- Блин, Сэмми, я помню у одной девчонки были такие трусики. Чёрт, я себе такие же хочу. Пошли уже! Я хочу в магазин! В блестящих таких штучках, интересно, как они называются.

В магазине женского белья Диана произвела фурор, она носилась, пищала и приводила в восторг продавщиц.
- Ой, вы такая милая клиентка, - сюскали они.
Диана ухмылялась и нежно обнимала продавщиц за плечики, тёрлась о них носиком и вообще, вытворяла всякие обычные женские штучки по выражению симпатии друг к другу. Сэм качал головой – находчивость, предприимчивость Дина границ не знала, всегда пользовался моментом. Сам Сэм в лице Саманты, закупил скромное белое, бесшовное бельё, пару комплектов и теперь стоял в самом дальнем уголке, стараясь быть как можно меньше заметным.
- Млять, Сэмми, ну, почему у тебя такие си-и-иськи-и-и, - заныл снова подскочивший Дин. – Прикинь, мне сказали, что у меня – почти второй размер. То есть, даже до второго не дотягиваю! А у тебя, дай-ка, гляну – ууууу, четвёртый, а?
Сэм выругался сквозь зубы, огляделся и тяпнул старшему по рукам, которые тот энергично тянул к его новоприобретённому шикарному бюсту.
- Дин, тебе не кажется, что ты слишком увлёкся? Это тебе не игрушки, нужно выяснить, проклятье это или что ещё и как от этого избавиться.
Дин посерьёзнел, наморщил хорошенький носик и прошипел:
- Послушай-ка меня, Сэм Винчестер, если ты думаешь, что мне дико в прикол – ты ошибаешься. - Тут Дин слегка сбился, но продолжил. – Почти ошибаешься. Слушай сюда, мы – бабы, с этим пока ничего не поделаешь, но значит – мы должны сами, мозгом и привычками стать бабами, понимаешь? Если мы этого не сделаем, нам каюк, мы будем выделяться, мы будем отличаться, мы будем…у нас будут проблемы, Сэмми. Поверь мне. Поверь мне, как мужику.
Сэм поверил.
- Отлично, сестричка, теперь – парикмахерская! Ой, девочки, не скажете, где здесь нормальный этот…как его…
- Салон?
- То-о-очно, - сказал Дин. – Хотя, стоп. Девочки, а где нормальный магазин одежды?

Из магазина готового платья через час вышли две девушки: добропорядочная ученица колледжа «Святой Елизаветы» - юбка по колено, тёмная, непрозрачная блузка, в руках пиджак и панкуша – топик, драные джинсы, подтяжки, тяжёлые браслеты на руках и цепь на шее.
- Теперь – стричься, - довольно сказал Дин, щёлкая подтяжками. Он их выбрал потому что был уверен – они придают выразительность его груди, которая оказалась недостаточно велика для старшего брата.

- Вас постричь и уложить? Краситься будете? Кстати, маникюр и выщипывание бровей вас не интересует? Я бы порекомендовала.
Сэм затравленно смотрел на мастера, щёлкающую ножницами.
- Душечка, постригите и уложите, - распорядился Дин, то есть – Диана. – Брови – оставьте. А вот маникюр – давайте-давайте. Меня уже кто-нибудь красить будет????
Два часа и из салона вышли всё та же добропорядочная ученица и панкуша. «Ученица» была очень мило пострижена, а панкуша – выкрашена в три цвета: шоколадный, белый и красный.
- Ну, чо, двинули пожрать? – Дин шлёпнул Сэма по заднице и с наслаждением прослушал визг от младшего братца. – Пошли, жрать и работать. Бабло заканчивается.

Придорожная кафешка с умилением любовалась на Диану, пожирающую всё в таких количествах, что даже Сэм, привычный к жору братца слегка напрягся.
- Дин, ты чего?
- А ффен фыфо фффаеф.
- Что?
- А, хрен, говорю, его знает, - сказал Дин, прожёвывая. – Блин, оказывается женщины как-то по-другому всё чувствуют, так прикольно, еда ещё вкуснее! Попробуй!
Сэм деликатно отломил кусочек булочки и вздохнул.

В баре, куда Дин пришёл «работать», Сэму сразу не понравилось. Дин усадил его в углу и наказал сидеть и не отсвечивать.
- Дин, я тут сейчас юбку помну и испачкаю. Дин, мне не нравится здесь.
- Сидеть, - грозно сказал Дин, вильнул бёдрами и направился к бильярдному столу.
- Я уже жду неприятностей, - сказал сам себе Сэм.

- Крошка, ты не ошиблась?
- Э, детка, малышка, дамская комната направо.
Дин окинул взглядом бугаев с киями, прикинул соотношение сил и интеллекта и сразу пошёл в атаку, ибо за словом никогда в карман не лез будучи парнем, а уж девушкой и подавно – единственное средство и защиты и нападения.
- Мальчики, если бы я хотела идти в дамскую комнату – я бы в неё пошла. Но я пришла к настоящим мужикам. Хотя, если у вас есть сомнения на этот счет, и вы готовы меня уверять, что тут комната для девочек – спорить не буду. Но вообще, я хочу шарики покатать. Кто со мной и какие ставки?
- Гы, с такой тёлкой катать – одно удовольствие, - заявил бритоголовый двухметровый здоровяк и Дин, почти неосознанно, подчиняясь новому телу, принял наиболее соблазнительную позу – опёрся на кий.

Через два часа, Диана откланялась и, похрустывая зелёными бумажками в кармане, увёла сидящую на измене Саманту.
- А ты боялся. Всё тип-топ. Пошли в нормальное заведение, а то мне только что рассказали, на какой лошадке меня хотят покатать. Брррр. Я что-то ещё не готова.
Саманта испуганно взвизгнула.

Диана нашла вполне приличный бар, что-то вроде студенческого и тут же примострячилась за барной стойкой, тогда как Саманта снова юркнула в уголок с бокалом мохито.
- Хемингуэй говорил, что мохито помогает ему свежо смотреть на мир.
Сэм подняла глаза и узрела молодого человека, внимательно, в свою очередь, разглядывающего её.
- Не говорил такого Хэмингуэй, - отрезала она. – Хотя и любил мохито.
- Не говорил, - покладисто согласился молодой человек, несомненно, очень воспитанный, ибо тут же спросил. – Могу ли я присесть? Честно признаюсь – Хэмингуэя приплёл исключительно ради желания познакомиться с очаровательной девушкой, которая, как оказалось, ещё и очень умна.
Сэм нервно поёрзала и дала согласие.

- Дэн.
- Дин.
- Пьёшь?
- Угостить?
- Я сам тебя угощу.
- Оки-доки.
- Дин – это от какого имени?
- В смы…ээ, ааа. Диана. Но для тебя – просто Дин.
- Прикольно. У тебя есть парень?
- Не-е-еа-а-а-а. Слушай, ты – футболист? (прим.авт. – имеется в виду, конечно же американский футбол)
- Йййеееп!
- Чёрт, чувак, ты мне нравишься.
- Да, я большой.
- Вижу.
- Везде.
- Ик. Смерим.

Утро Саманта Винчестер встретила в чужой квартире. Она схватилась за ноющую голову, глянула на мужчину, лежащего рядом и мирно спящего, дико огляделась, потом вскочила и быстро-быстро принялась одеваться. В голове забрезжили смутные и весьма порнографические воспоминания. Уже в семь утра Саманта ворвалась в свой номер и выяснила, что Диана Винчестер так же где-то шарилась, ибо её не было. Саманта присела на краешек постели и разрыдалась, вспомнив, что кажется отдала что-то дорогое тому проходимцу, из бара.
- Иииии, ооо, ёёбаа, ёёкаарный бабай!
Сэм подпрыгнула и реветь перестала – такие пьяные завывания за дверью кого хочешь напрягут.
- Йо, Сэмми, детка, я вернулся. Ик. И вернулась! Мы бухали всю ночь, классный чувак. Потом потрахались. Ваааще, всё супер.
Сэм пришла в ужас.
- Так..а как же твоя девственность?
- Ты не поверишь, - Диана зажмурилась и прижала руку к сердцу. – Проебала.
- Ах, - сказала Саманта.
- Мне нравится всё большое! – безапелляционно и пьяно заявила Диана и бухнулась на кровать, ещё в полёте засыпая крепким сном невинной и честной девушки.
- Ах! – сказала Саманта.

- А потом чо я сказал..а?
- Что вы с ним спали, - деликатно ответила Саманта и прислонила ко лбу Дианы холодное, влажное полотенце.
- Прикольно, - только и сказала Дин.
- Вы с ним спали! – ужаснулась Саманта.
- Ну, да, мля, а ты с твоим дружком всю ночь в шахматы играла, - фыркнула Диана.
Сэм потупилась.
- Тоооже проебала, - заржала сестрица. – судьба наша такая женская. Ладно. Башка вроде не так трещит. Закажи обед в номер и это, сладкого побольше! Я – в душ. Я теперь знаю, как называются те блестяшки – стразики. Ыыыыы. Стразы на трусах – все мужики твои. Я те точно говорю, как старшая сестра.

Две сестрицы плотно откушавши валялись на кровати и строили планы.
- Сэмми, ты это, не боись, я не буду тебя брать на охоту. Я не могу подвергать опасности девушку.
- А сама-то, - фыркнула Сэм.
Диана смутилась.
- Ну, а чего. Мне вот вчера ночью, мне Дэн сказал, что я – свой парень.
- Хи-хик, - не удержалась Саманта. – ты бы его спросила, каково это – трахать своего парня.
Диана хрюкнула, потом начала ржать в голос. Потом приятнула к себе сестрицу.
- Ну, ладно тебе. Между нами, девочками, ты – такая классная. И грудь у тебя больше. И красивее ты. И мягкая. И душистая.
Последнее Диана сообщила, зарываясь носом в растрепанные волосы Сэмми и гладя её, столь полюбившуюся грудь.
- Ты что делаешь? – зашипела Саманта.
- Тебя целую? – честно предположила Дин и поцеловала её в пухлые губки.

- Дин. А-а-ах, Дин. Дин, нельзя же.
- Ммм, Сэмми, тебе же нравится.
- Нет-нет, Дин, не трогай меня. Уй! Не трогай меня там!
- Сэмми, ты такая сладкая. У тебя грудь как ягодка, сладкая, ммм.
- Дин!
- Ты везде сладкая.
- Бляяя, Дин, если ты сейчас остановишься – я тебя убью. Да, Дин, да.
- Ни за что.
- Ага. Дин, подожди, я тоже хочу. Чёрт, какая ты аппетитная бабёнка.

Сестрицы валялись всё на той же кровати, обе пялясь в потолок.
- Это был лучший секс в моей жизни, - сказала Саманта. – И если бы я курила – я б закурила сейчас!
- Лучший – это в которой жизни?
Саманта покраснела.
- В этой.
Диана тут же оживилась:
- Так что, ночью тебя твой чувак не того? В смысле – не удовлетворил? Ты симулировала? Боже мой! И это моя сестра.
Саманта сердито посмотрела на Дин.
- Слушай, я была так пьяна, что особо симулировать было нечего. Ну, да, мне не понравилось. Вот. а… а тебе?
- Классно было! – уверенно заявила Диана, зажмурила и тут же подскочила. – О, я одну такую штучку прикольную запомнила, ооо, ща я тебе покажу. Понравится.

Саманта с готовностью откинула одеяло, но тут раздался шум крыльев и в комнате появился встрепанный Кастиэль.
- Грешники! Это я! Я навёл на вас кару, дабы наказать, а вы впадаете в ещё больший грех!
- Ой, ну, верни всё взад чтоле, - лениво сказала Диана.

- Дин?
- Ну, чо?
- Боже мой, нет, только не это.
- Чо-о-о?
- Я! В постели! Голый! С братом! Это мой ночной кошмар! Скажи, что я сплю!
- Хм. Кас, ты меня извини, а ты уверен, что ты своим «наказанием» не просто толкнул нас в грех, а я бы прямо-таки сказал – в ещё больший грех? А, Сэмми?
- Дин…а… а чего это ты на меня так смотришь?

@темы: girl!Dean Winchester, girl!Sam Winchester, фанфикшен, PG-13

---

Jesse Forever

[Фемслэш СПН]

Jesse Forever
Автор:  Колючая
Бета: а нету
Фандом: Supernatural
Жанр: femslash, romance, POV Памелы
Рейтинг: PG-13
Пэйринг: Джесс/Памела
Размер: 1407 слов
Права: все не мое, не извлекаю, курю и развлекаюсь
От автора: писано на фемслэш-кинк: СПН. Памела/та-самая-Джесс. Бурная молодость, вещества, разговоры. Роад-стори, путешествие в небольшой компании, на усмотрение автора – в компании охотников или цивилов.
Посвящается: заказчице ^_^

Jesse Forever

- Я люблю тебя, Джесс! - кричит Памела на ухо подруге: ветер все равно развеет слова. Хорошо, если Джесс хотя бы почувствует признание.
Приятно прижиматься грудью к ее спине, бедрами чувствовать ее бедра и знать, что вечером, когда Пэм и Джесс окажутся в дешевом мотеле, между ними не будет одежды. Сильные пальцы Джесс будут разминать бедра Пэм, слишком напряженные после целого дня на мотоцикле. Памела не знает, каким звуком, каким жестом передать свое счастье от одного только предвкушения.
С ними равняется харлей. Сидящая за водителем девица показывает средний палец, и мышцы Джесс напрягаются, Пэм чувствует это всем телом. Подруга всегда ловится, и Кэтти пользуется этим. Иногда Памела готова поговорить с заразой по душам, но к концу гонки забывает обо всем: Джесс получает удовольствие, даже когда проигрывает Роду.
- Иногда я тебя ненавижу, - говорит Пэм, расчесывая спутавшиеся кудри.
- Надо одевать шлем, - отвечает Джесс и глубоко затягивается.
У нее короткие волосы. Не ежик, просто обрезанные так, чтобы не щекотали шею.
«Они опять мешаются», - говорит Джесс раз в месяц и состригает несчастные милиметры.
«Как тебе не жарко?» - спрашивает она, глядя на кудри Пэм.
- Я тоже тебя люблю, - улыбается Джесс и целует Памелу.
Как всегда неожиданно. К этому невозможно привыкнуть.
Ее губы обветренные, родные.
Ее дыхание горько-сладкое.
Пэм знает, что у Джесс уже онемел рот: хватает всего пяти затяжек.
Пэм знает, что пальцы Джесс сейчас очень чувствительны. Как клитор. А еще — они горчат на языке, но Памела не останавливается, даже когда стучат в дверь. Ей слишком нравится смотреть в расширившиеся зрачки Джесс.
- Да открывайте уже, - кричит Род. - Я выиграл, я угощаю.
Победивший платит.
Джесс сглатывает и отводит взгляд ото рта Пэм.
- Хочу есть, - говорит она. - Пойдем.
Ее пальцы все еще горькие, а голос дрожит.
- Хорошо, - говорит Памела, жалея, что рот снова пуст.
Род щедро покупает всем картофель и отбивные.
- Хочу в Техас, - говорит он и пьет кофе. - Равнина и пустыня — романтика. Можно даже подзаработать на палатку и переночевать под открытым небом. Представляешь, малыш, какое там небо.
Глаза Кэтти восторженно блестят, и Пэм в очередной раз восхищается этой женщиной, отказавшейся от достатка и положения, лишь бы быть свободной. И конечно же, с Родом.
«...If you care enough for the living
Make a better place for you and me».
Майкл замолкает, и из динамиков льются первые аккорды признания в вечной любви.
- Поехали в Техас, - говорит Джесс и отправляет в рот очередную хрустящую картошку.
Памела знает, что подруга почти не чувствует вкуса, а потому не остановится, пока желудок не будет набит битком.
- And I will always love you, - подпевает Пэм, размахивая руками.
Кэтти звонко смеется и подхватывает.
- I will always love you.
Род опускается на колено, берет руку Кэтти и прижимает ее к своей груди.
- You, my darling you.
Джесс смеется, и Памела любуется ею.
- Значит, Техас? - спрашивает Род, садясь за стол.
- Да, - кивает Джесс. - И я тебя сделаю, - подмигивает она.
Иногда Пэм ревнует, как сейчас. Вроде бы, нет повода, Памела знает, что Джесс ее любит, но у ревности нет логики и разума, сплошные эмоции.
- Я тебя ненавижу, - шепчет она, когда язык Джесс скользит по бедру. - Ненавижу, - когда в нее проникают теплые пальцы. - Господи, как же я тебя люблю, - говорит она после, когда Джесс стоит у окна и курит.
- Я тоже ненавижу тебя, - мягко говорит Джесс. - Именно поэтому я с тобой. Скучно быть с человеком, которого любишь.
Иногда Пэм пугается, что Джесс — серьезно, но не позволяет себе думать об этом слишком долго: надо быть осторожной не только с желаниями, но и со страхами. И те, и другие имеют дурную привычку становиться реальностью.
- В мире столько удивительного и необычного, - говорит Памела утром, изучая дорожки линий на ладони Джесс. - Например, ты. Или вампиры.
Джесс хмыкает и щелкает Пэм по носу.
- Вампиров не существует, крошка.
- Да, а я — не медиум, - ворчит Памела.
- Ты — не медиум. Но у тебя богатая фантазия. За это и люблю.
- Ты же говорила, что ненавидишь.
- Разве это не одно и то же? - хмыкает Джесс и выползает из-под одеяла.
У нее красивое и крепкое тело. Пэм мечтает, что к тридцати станет такой же, избавившись от детских припухлостей.
- Ты мне не веришь, - говорит она и тянется, наслаждаясь тем, как ноют мышцы.
- Верю, - отвечает Джесс, надевая футболку. - Как я могу тебе не верить? Мы же спим в одной постели.
- Только каждый раз в разных, - смеется Пэм.
Горячий кофе обжигает язык, запах яблочного пирога щекочет ноздри, а Род хвастается палатками, которые успел заработать за ночь. Памела никогда не спрашивает, откуда Род и Джесс берут деньги, это неважно, совсем неважно. Может быть, через пару месяцев она прошепчет этот вопрос в обветренные, родные губы, но не раньше. Спрашивать надо тогда, когда собираешься помогать. И следует молчать, пока прохлаждаешься, пьешь горячий кофе и принимаешь контрастный душ, не заботясь о деньгах.
В пустыне холодно. Днем жарко, а ночью зубы танцуют чечетку. Памела дрожит в спальнике и жалеет, что не может грудью прижаться к спине Джесс: было бы теплее.
- Знаешь, что из двух маленьких получается один большой? - спрашивает Джесс.
- Я думала, наоборот, и то при определенных условиях.
- Озабоченная. Если состегнуть два маленьких спальника, получится один большой.
Наверное, Памела любит Джесс за находчивость. Или ненавидит. Хотя это одно и то же.
Утром на зубах скрипит песок, но Пэм не хочет шевелиться: Джесс спит слишком уютно, и это еще одно чудо, которым надо наслаждаться.
- Мне нужна твоя помощь, - говорит Род, когда они сидят в кафе.
- Что-то не так с Кэтти? - спрашивает Памела.
- Нет, все в порядке. Мне нужна помощь медиума.
Пэм невольно сглатывает, но тут же улыбается.
- Хочешь попросить благословения у родителей?
- Нет. В пятнадцати милях отсюда маленький городок. Там что-то происходит. Что-то сверхъестественное. Я хочу, чтобы ты попыталась узнать, _кто_ там происходит.
- Ты поверил в мои росказни?
- Это не росказни, Памела Барнс. И гибнут люди. Я должен это остановить.
- Ты?..
- Да.
- А Кэтти?
- Нет. Джесс тоже не охотник.
- О чем шепчетесь? - спрашивает Кэтти, вернувшись из туалета.
- Об охоте, - отвечает Род. - Малыш, я так соскучился по охоте. Надо как-нибудь вернуться в Канаду и погулять по лесам.
Пэм молча пьет кофе и думает, известно ли Джесс о другой стороне мира.
«So if you are in sight and the day is right
She's a hunter...»
Радио насмехается, но Пэм не верит ему. Джесс сильная, Джесс решительная, Джесс непреклонная, но она не охотник.
Пэм пьет кофе и думает, пока Джесс возится с мотором. Радио смеется и смеется, пока Род и Кэтти обжимаются. А на копченную индейку никто не обращает внимания.
- Знаешь, я любила бы тебя, даже если бы ты любила охоту, - говорит Пэм, уткнувшись носом в спину Джесс.
Подруга опять пахнет машинным маслом, и этот запах успокаивает.
- Так ты поможешь? - спрашивает Род на следующий день.
Памела кивает.
- Только...
- Я не настолько болтлив.
Ей не нравится эта работа. Она не хочет связываться с охотой, но не может и отказать. Гибнут люди.
Пэм рассказывает Роду все, что смогла узнать, и не задает ни одного вопроса. Вечером она берет у Джесс самокрутку и глубоко затягивается. Дым прочищает мозги, и рот начинает неметь. Не до конца, для этого надо сделать еще пару затяжек и покатать сладкую горечь по языку, но Пэм не хочет онемения.
- А еще я умею видеть будущее, - говорит она.
Джесс улыбается.
- Завтра я буду плакать, а ты будешь держать меня за руки и говорить, что я сама виновата и меня никто не заставлял, - продолжает Памела.
- Что ты задумала?
Джесс не любит сюрпризы, но об этом можно забыть. Пэм от них тоже в восторге, а ее никто не спрашивает и не предупреждает.
- Крошка, ты дура, - говорит Джесс на следующий день, когда Памела обливается слезами.
- Ты должна была сказать, что я сама виновата и меня никто не заставлял, - через силу улыбается Пэм.
- Из тебя фиговая ясновидящая, - смеется Джесс.
Она ухаживает за своей дурной подругой, пока заживает спина, и ничего не говорит о татуировке.
- Ты и правда думаешь, что это навсегда? - спрашивает Джесс в один из вечеров и делает большой глоток пива.
- Да, - уверенно отвечает Пэм.
За стенкой скрипит кровать, Кэтти протяжно стонет, и пальцы Джесс снова слишком чувствительные. Конечно же, это навсегда.
Даже если Памела ошибается.

@темы: Others, Pamela Barnes, фанфикшен, PG-13

---

Ветер

[Фемслэш СПН]

Ветер
Автор: Шенно ака Имя розы
Герои/пейринги: Руби/Лилит, Кастиэль
Рейтинг: PG-13
Жанр: missing scene, виньетка
Размер: мини
Дисклаймер: я не я и хата не моя.
Предупреждения: спойлеры до 4.22. Вольная авторская интерпретация недосказанного (читай, возможное AU)
Саммари: Апокалипсис глазами тех, кто его режиссировал – это ад, бездна чернооких взглядов и – ветер прикосновений…


Полтора года до Апокалипсиса.
Здесь нет глаз – но есть взгляды, здесь нет ног – но есть шаги, здесь нет губ – но как-то слышатся слова, здесь нет и рук – но все еще теплятся прикосновения. Здесь не надо смотреть или слушать, чтобы знать. Достаточно понимать – и бытие само встает на свое место, рассчитавшись на первый-второй.
Шаги Руби бесшумны и исчезающи, прикосновения и жесты вечно так холодны, а взгляд темен, как беззвездное небо, как сверкающий от недавнего дождя асфальт ночной неосвещенной улицы.
- Я ухожу, Лилль, - говорит она.
Лилит нет нужды спрашивать, куда, как и почему. У них одна цель, а маленькой черноокой Руби до бешенства уже наскучило в безделье скитаться по окраинам Ада.
Она прекрасна, когда чувствует хоть что-то.
Но Лилит все же спрашивает о другом.
- Зачем? – говорит она.
- Я хочу послужить Отцу! – отвечает Руби, и воздух вокруг ее слов будто даже наливается теплом.
- Ты лишь погибнешь в этой войне…
- Нет. Нет, - говорит Руби и улыбается самодовольно, почти безумно, раздражающе, как умеет лишь она. Больше всего Лилит ценит ее именно за эту улыбку.
- Что ты будешь делать?
- Все уже сделали за меня, Лилль! – восклицает Руби и от нее снова идут волны тепла. – Я лишь закончу неудачное начинание Мэг. Я подтолкну Сэма на нужный нам путь.
- Ты провалишься, - меланхоличное. Отговаривать нет смысла. – Сэм не будет доверять тебе.
- Да, до тех пор, пока будет жив его братец, - в голосе черноглазой почти снисходительные нотки. Она придумала, она смогла. Она самая лучшая. Остался лишь шаг наверх.
Руби шагает к Лилит и кладет ладонь, который нет, поверх жара не-руки старшей демонши.
- Ты же видела, насколько они безумны, Лилль, - лихорадочно шепчет Руби, и лед ее прикосновений постепенно скрадывается, растворяется. – Азазель и демон Перекрестка сделали все, что должно. Осталось совсем чуть-чуть… - горячий голос мягко касается, ласкает слух, а Руби смеется – беспечно, просто от радости, от переизбытка энергии. – Ты же видели, Лилль! – повторяет она, чуть утихомирившись. – Сэм пойдет на все, чтобы спасти брата. Я сыграю на этом.
- Не боишься, что после смерти старшенького он перестанет тебе верить? – спрашивает Лилит, водя подушечками не-пальцев по не-щеке Руби. В воздухе разливается мятная сладость и слабость.
- Нет, не боюсь, - говорит Руби. – Я стану предателем, Лилль! Пусть никто, кроме тебя, не будет знать правды. Обещай мне! Я пойду на этот риск. Когда Сэм останется один, только я буду рядом – и он поверит мне…
От Лилит всегда идет жар – в ее сердце, сердце первого демона, горит осколок той неугасимой печи, которой Отец согревает всех здесь. Руби холодна от скуки и стылости Верхнего Ада. Поэтому всегда, когда Лилит прикасается к ней, целует ее, каждый раз между ними пробегают потоки ветра, расплескиваясь искрами по краям, и они проникают в друг друга молекула за молекулой, выискивая слабые места, щели обороны, беря за руку последнего в цепочке…
Всего лишь демоны. У них нет души, чтобы любить или заботиться. Но, пожалуй, и им иногда позволяется желать: ведь это так мало, быть подхваченной этим ветром…
Руби всегда уходит бесшумно.

Год и семь дней до Апокалипсиса.
Так странно иметь тела, и все же видеть друг друга под их хлипкой оболочкой. У Руби светлые волосы и совсем даже не черные, а серые глаза. Вода сбежала с асфальта, солнце засияло… Лилит принарядилась специально для встречи в какую-то рыжую экономистку. Руби не любит детей. А она, Лилит, находит, что мир их глазами видится куда ярче, а страх окружающих – куда как слаще. Если прожил столько, как она, ценишь яркость ощущений.
- Час приближается… - задумчиво говорит Лилит.
Ад – всего лишь одна комната без окон, и потому они выбирают местом встречи берег реки. Бесконечный простор и ничего лишнего-личного. Тишина. В первое время, когда поднимаешься на землю, кажется, что здесь то ли слишком шумно, то ли, напротив – тихо. А на самом деле просто звуки другие.
- Да, - кивает Руби. Она удивительно тиха и задумчива, не хочет стать лишним мазком в этой картине. – Подумать только: в одной семейке мы нашли все, что искали столько лет…
- Не говори так. Может, этот Дин окажется таким же крепким орешком, как и его папаша, - обрывает Лилит. Как и все древние существа, она самую чуточку суеверна.
- Не думаю… - черноглазая медленно улыбается. Они стоят совсем рядом, плечом в плечо, глядя на водную гладь, и снова ветер – но теперь уже просто так. Где-то там, высоко, сталкиваются слои воздуха, холодный и горячий. – Он слишком человечен, Лилль. У него слишком много слабостей.
- Хорошо… - слова Лилит тоже уносит ветер. – Как тебе твой мальчик, Руби? – спрашивает она. Луна плещется в воде внизу.
Уголки губ черноглазой трогает усмешка.
- Он хорош. Подходящий Антихрист. Добрый мальчик… из таких, когда они ломаются, получаются самые жестокие твари. А, когда его братишки не станет, от его воли останется один пшик. К тому же… - Руби снова самодовольно улыбается. – Для него, в отличие от старшенького, предложение вырвать сердце невинной девушке ради спасения своих шкур и горстки всякого сброда оказалось вполне приемлемым.
Лилит медленно кивает и, улыбнувшись, крепче вжимается в плечо Руби, взяв ее за руку. Пальцы светловолосой демонши теплые. Совсем не как обычно.
- Да уж, удивительный парадокс, - задумчиво говорит она. – Тот, кто готов на малое зло ради высшего блага – заранее наш клиент.
- Благими намерениями… - согласно кивает Руби и чуть сильнее стискивает пальцы.
Несколько минут они молчат, подставляя лица ласковым прикосновениям ветра. Им, созданиям тьмы, непривычно чувствовать биения сердец друг друга, течение крови, людское тепло.
- Я хочу посмотреть на Сэма, - наконец, говорит Лилит. – Позволишь?
- Сейчас? – спокойно спрашивает Руби.
- Нет, слишком рано, - Лилит качает головой. – Пока я присмотрела себе милую девочку… потом, когда настанет час.
Руби лениво щурится.
- Так бы и сказала, что желаешь увидеть, как умрет Дин.
- И это тоже, - усмехается Лилит, поглаживая основание большого пальца Руби. – И на Сэма при этом смотреть будет куда интереснее… к тому же, я хочу убедиться, что Дин действительно попадет по назначению.
Руби удивленно вздергивает бровь:
- Неужели ты допускаешь, что он может как-то сбежать?..
Лилит долго молчит, но ветер утихает, садится, и старшая демонша, повернувшись, обнимает Руби за талию, прижимаясь грудью, шепчет на ухо:
- Они безумны, а я всего лишь одержима. Мне их не понять… они опаснее.

Год до Апокалипсиса.
Это снова все то же место без времени и пространства, каким-то неуловимым образом знакомое им. Там, где нет расстояний, это – их место. Но теперь здесь повисло напряжение.
- Зачем ты это сделала? – голос Руби напоминает шипение разъяренной змеи. – Я уже молчу про то, что ты попортила мне тушку, я была готова к этому… но какого хрена ты пыталась убить Сэма?!
От Лилит веет жаром еще сильнее, чем обычно. Это злость, это возбуждение, это какая-то странная растерянность и почти раскаяние.
- Нам все равно нужна его смерть, - отрезает она.
- Но не сейчас же! – крик Руби плещет эхом и смолкает в дальних углах. – Пребывание в детях явно плохо сказывается на твоих мозгах, Лилль! Ты должна будешь убить Сэма в монастыре, когда будут сломаны все печати, иначе это будет совершенно дурацкая, бесполезная смерть, и нам придется ждать нового поколения полукровок – уже без Азазеля!
Несколько мгновений Лилит молчит, потом нехотя протягивает:
- Он же все равно не умер…
В ее случае это можно приравнивать к признанию своего поражения и извинению, поэтому Руби мало-помалу успокаивается. Небольшой холодный ураган вокруг нее затихает, комки ветра расползаются по углам, затаившись там до следующего раза.
- Ладно, - говорит она. – В общем, пока все идет неплохо…
Лилит приникает к ней, щедро одаривая теплом, ловит темный бездонный взгляд:
- Ты собираешься вернуться, да?
- Да, - шепот Руби ощущается на не-шее. – Пошлешь со мной парочку демонов, из тех, кого не жалко?
Старшая демонша кивает, а потом после долгого молчания спрашивает:
- Ты собираешься отдаться Сэму?
Зная, как холодны ее прикосновения, Руби не касается Лилит, замирая в нескольких волосках от нее, питаясь ее теплом.
- Человеческие мужчины – обычные самцы, - лениво говорит она. – Дай им трахнуть себя, и они тут же поверят, что имеют над тобой власть…
Лилит охотно возвращает усмешку.
- Но лучше было бы трахнуть его самого, - говорит мечтательно. – Впрочем, думаю, это мог бы сделать только Дин. Жаль, руки не дошли. Или что другое…
Руби возвращает прохладный омут молчания и странную, задумчивую улыбку, а потом отстраняется.
- Подай эту идею Аластару, - говорит она. – Пусть Дин увидит, как трахает своего младшенького. Либо возмутится, либо затоскует о несбывшемся, в любом случае, даст брешь.
Она отворачивается, скрывает взгляд, но шаг ее, как всегда, легок.
Так уж получилось, что даже у самых близких демонов никогда не будет одной правды на двоих. Так уж получилось, что из ныне живущих демонов только Руби знает, что есть шестьдесят шестая печать и какие будут роли Сэма и Лилит в этой истории. Но пока что говорить это она не собирается.
- Помни, что игра идет очень серьезно, - настигает ее голос Лилит, пляшет жарким солнечным зайчиком на затылки.
- Поверь мне, я не проиграю…

Месяц до Апокалипсиса.
Они встречаются на старом месте, и сегодня ветер пронзителен и скор на расправу, как давящий на жалость предсмертный крик. Лилит стоит у самой кромки воды в лучах яркого полуденного солнца и совсем по-человечески ежится от холода.
Руби чуть вязнет в песке, и ее шаги остаются маленькими незаживающими ранками с размытыми краями. Она видит: от холода дрожит не только тело Лилит, белокурая девчонка, но и вся ее сущность. Ее взгляд устремлен на противоположный берег, и, против обыкновения, она не пытается прикоснуться или хотя бы посмотреть на свою сообщницу.
- Маленькая лгунья, - шепотом, почти нежно говорит Лилит, и река прислушивается, река внемлет их словам и несет их вниз по течению.
- Ты узнала о последней печати? – тихо-меланхоличное, Руби останавливается в нескольких шагах от Лилит и смотрит на мелкую рябь у берегов. Ей вдруг почему-то все равно. Игра скоро завершится, и ее постигает апатия игрока, знающего, что у него в кармане миллион, мстителя, настигшего убийцу, звездочея, чья комета, мелькнув хвостом, угасла навеки.
- Почему ты не сказала мне? – в голосе Лилит нет обиды, да и удивления, в общем-то, тоже нет. Они слишком хорошо друг друга знают.
Руби вздыхает и молча обнимает Лилит за плечи, а ее тело, ее хрупкая оболочка, плачет, уткнувшись носом в ключицу Руби, ибо ей совсем не хочется умирать.
- Ты солгала мне! –повторяет она обвиняющее.
- О, Лилль, успокойся, - шепчет черноокая. – Слушай, ведь ты же знаешь, почему я так поступила.
И шелест камыша, и далекий гомон быстрой воды затихают, будто прислушиваясь к доверенным им речам, а между ладонями Руби вновь зарождаются слепые комочки ветра.
Лилит поднимает лицо и мимолетно проводит ладонью по глазам – никаких следов слез. Она зло щурится, глядя в лицо давней соратнице.
- Да, знаю. Ничто, кроме Светоносного, не важно… только знаешь что, не стоило тебе этого делать. Теперь я постараюсь избежать этого.
- И что ты сделаешь, пойдешь к Винчестерам? – почти машинально насмешничает Руби.
- А почему бы и нет? – Лилит щурится, но, стоит Руби открыть рот, чтобы сказать еще что-то, как старшая демонша целует ее, и когда ее язык скользит в рот черноокой, это снова соприкосновение единственных их – настоящих, без внешнего, без рук и ненужных тел. Они сплелись бы вместе черным дымом, если бы могли позволить себе это, но у них нет ничего, нет даже времени – лишь шанс покинуть свое тело, оставаясь в нем.
Пронзительный холодный ветер треплет сплетшиеся пряди, темные и светлые, и сдувает с водной глади горсти хрустальных брызг.

Три недели до Апокалипсиса.
- Руби.
- Кастиэль, - эхом отзывается она, вздрогнув и не отводя настороженного взгляда от лица ангела. Она ожидает многого, и в первую очередь – испепеляющего ангельского света.
Под ногами лежит пустынная дорога. Река из асфальта, щедро приправленного лунным светом и резкими, жутковатыми тенями от деревьев. Ветер играет кронами, и скрюченные тонкие тени чертят на лицах ангела и черноокой демоницы.
Она, конечно же, не звала и не назначала встречи. Кастиэль нашел ее сам, и уходить уже поздно и бессмысленно.
- Пришел я не убивать тебя, - голос Кастиэля, как всегда, бесстрастен, как шелест листвы.
- А зачем еще? – наигранно удивленно вскидывает брови Руби. Она и вправду удивлена, но, пожалуй, ангелу можно верить.
- Говорить с тобой. Нам ведомо, какую цель преследуешь ты, - Кастиэль смотрит куда-то вдаль, туда, где дорога превращается в узкую ленту, растворяясь меж стволов, и Руби, вздрогнув от этих слов, невольно смотрит туда же.
О чем ты? – хочет сказать, но молчит. Они слишком хорошо понимают друг друга для такой мелкой лжи и игр. Игры можно оставить для людей – они это любят.
Демоны, так уж сложилось, со всеми разговаривают на их языке. Поэтому Руби не спешит язвить, дожидаясь продолжения.
- Цели наши до некоторых пор сходятся, - внезапно признается Кастиэль, и Руби понимает, что под «нами» подразумеваются не только и не столько они двое. – Я не выдал и не выдам секрета твоего, - говорит ангел и все еще щурится вдаль, как будто видит больше, чем может сказать, чем может знать его черноглазая собеседница. – Но и ты должна мне кое-что.
- Что же? – коротко спрашивает Руби. Во рту у нее пересохло, а глаза слезятся от ветра.
- Пообещай, что не отступишь ты, пока не будет сломана шестьдесят шестая печать.
Руби знает, что он пришел не по своей воле, это очевидно, и нет нужды спрашивать, зачем все это ангелам. Они, и вправду, слишком хорошо друг друга понимают. Она только вздергивает бровь:
- Зачем мне отступаться?
Кастиэль, принимая ответ, медленно кивает головой, и Руби кажется, она слышит, как опускается невидимая печать в конце пергаментна, на котором свою историю пишет Вселенная, и как непонятный странный груз ложится на плечи Кастиэля.
Он долго молчит, но не уходит, а Руби не решается сделать шага прочь первой.
- Что с Сэмом будет? – наконец, спрашивает Кастиэль, когда демонша уже почти забывает, как звучал его голос. – Он способен Лилит убить?
- Да, - не задумываясь, кивает Руби и уточняет: - Когда окончательно отрежет себе все дороги к отступлению.
Кастиэлю снова нет надобности что-либо уточнять. Не глядя на Руби, он начинает уходить.
- Эй, а может заключим сделку насчет печати, а? – насмешливо предлагает девушка.
Кастиэль оборачивается и впервые смотрит на нее.
- Никогда не будет такого, - холодно говорит он и отворачивается.
- Фактически, сделка состоялась! – кричит черноглазая ему вслед, желая, быть может, хоть так отомстить за испорченное настроение.
Кастиэль не вздрагивает и не оборачивается. Этой ночью он придет в сон Дина, терзаемый сомнениями и, хуже – незнакомым до того и безумно мучительным чувством неправильности уготованного. Но Дин не успеет, и пущенную стрелу уже не остановить.
Когда Кастиэль исчезает, в лицо Руби взрывной волной бьет ветер, маленький злой осколок пыли и холода. Наверно это – месть ангела.

Минута после Апокалипсиса.
- Руби, маленькая ты сучка! Вижу, Сэм не слишком-то обрадовался тому, как ты его кинула.
- Я так и не смогла увидеть Светоносного… зато, мы снова вместе, любовь моя.
- …да…
Жаль только, что в безграничном Ничто их смерти нет и не может быть ветра.

@темы: фанфикшен, Ruby, PG-13, Lilith

---

[Фемслэш СПН]

Дорогие любители фем-слэша!
В данный момент идет активный сбор материалов.
Так что stay tuned, ога-ога.

@темы: организационное

---

Правила сообщества

[Фемслэш СПН]

1. Тут можно выкладывать все, связанное с женскими персонажами СПН и актрисами, их воплощающими. А также все, связанное с girl!Винчестерами и girl!Кастиэлем. Фики, фото, аватарки, рассуждения, вопросы, опросы, анимашки - все от и до.
2. Крайне рекомендуем не выказывать ненависти к персонажам и актрисам СПН. Поймите, ваша ненависть здесь не в тему. У всех разные мнения и симпатии. Администрация говорит: холиварам - НЕТ! Наказание будет, уж не сомневайтесь. Собственно, это и есть единственное жесткое правило.
3. Не надо сравнивать фики разных авторов. Опять же - все разные.
4. Не переходите на личности - это невоспитанно и бесполезно.
5. Здесь можно - разговаривать матом, флудить, курить, алкашить и целоваться, практически все можно, в рамках взаимной вежливости и адекватности.

@темы: организационное